.
Очередная сказка о Золушке 
106 
– А-а, хорошо! Твердая, надежная земля! С самого утра об этом мечтал!
Рей устало плюхнулся рядом.
– Ну, брат, мы с тобой великие герои. На том повороте, сразу за водопадом, я был практически уверен, что меня сдует…
– Ха! Я был в этом уверен, как только увидел эти проклятые ступеньки! Чтоб тот гад, кто их вырубал, сам бы по ним ходил туда и обратно три раза в день! Чтоб бесы ему построили после смерти такую же тропу из Нижнего мира в Верхний!
– Это ведь монастырская тропа. Они ее для себя делали.
– Готов спорить, монахи нарочно устроили такую тропу, чтобы было меньше желающих к ним шастать…
Часовенка под соснами для постоянного жилья была совсем не пригодна – четыре кирпичные стенки, крыша, земляной пол и каменный алтарь духу Небесного Балдахина, – но для разовой ночевки вполне подходила. Кто-то даже позаботился заготовить дрова и хворост на растопку. Побратимы принесли жертву местным духам, избавившим их от гибели на тропе, после чего стали устраиваться на ночлег: разожгли костер, вытащили из коробов куртки, одеяла, разложили на траве снедь и устроили отличный ужин. Ким даже кувшин юлимского вина с собой прихватил. Вообще, кроме еды и теплых вещей, они почти ничего с собой не взяли. Ким оставил большую часть своих вещей в Юлиме, в доме, где ночевал, чтобы забрать их на обратном пути. Рей, который в ближайшие десять-пятнадцать лет в Юлим не собирался, просто подарил всё хозяину дома. Кроме короба с припасами Ким тащил с собой купленную в городе небольшую тяжелую пику с наконечником в виде листа акации. На всякий случай – вдруг тигр все-таки вздумает напасть, хотя только совершенно безумный тигр по доброй воле полезет на такую кручу…
Солнце зашло как-то очень быстро. Ужин заканчивали уже в темноте. Ким собирал остатки еды в короб и думал о том, что здешние высокогорные долины – самые что ни на есть нетронутые, первозданные места, до которых люди еще не скоро доберутся. Хоть и знаешь, что где-то поблизости монастырь, а все равно кажется, что вокруг одни духи да дикое зверье… Кстати, о зверях – кажется, тигры охотятся по ночам?
Тем временем Рей натаскал сосновых веток для постелей. Ким попытался завести разговор о тигре, потом о горных духах, но ничего не вышло. Рей, напрочь лишенный воображения и к тому же зверски уставший, что-то пробормотал о глупых суевериях, затащил лапник в часовню, рухнул на него, с головой накрылся курткой – и сразу же засопел.
Ким подумал, что надо бы последовать его примеру, но сон почему-то пропал. Довольно долго он сидел у огня, подбрасывая мелкие сосновые ветки в догорающий костер, смотрел, как они вспыхивают огненными метелками, и думал. Киму было как-то не по себе. Невидимый сосновый бор скрипел и вздыхал в темноте, в голове бродили навеянные юлимским вином и горным воздухом фантазии. Где-то в этом бору, если не соврали охотники, сейчас крадется тигр, выискивая жертву. Или тигр все-таки остался внизу? Второе вероятнее. Но тут и без тигра жутковато. Темнота такая густая, вязкая, что в ней трудно дышать. Словно повсюду развешаны пыльные черные занавеси: одну откинешь, за ней вторая, за второй третья – и так до бесконечности. А потом вдруг откинешь занавесь – и из мрака выйдет красавица, с виду фея, в цветных шелках и прозрачном газе, с распущенными черными волосами, хмельной и распутной улыбкой на алых губах и голодными волчьими глазами. Станет хватать за руки, завлекать под куст… там и выпьет кровь.
«Не о чем тут мечтать, – одернул себя Ким. – Девка-оборотень красивая только спереди, а за спину глянуть – у нее там жесткая шкура, острые уши, хвост… Заметит, что ты догадался, сразу перекинется волком и растерзает тебя».
«Мне-то что? Я с ней обниматься не собираюсь, – возразил внутренний голос. – Подпущу поближе, да и всажу стрелу между глаз».
«Стрела не подействует – нужно заговоренное железо и гусиная кровь. И вообще, у тебя ни лука, ни стрел нет, только пика, и та паршивая».
«А не важно. Все равно оборотней не бывает…»
Вдруг на крыше часовни что-то зашуршало, посыпалась сухая хвоя. Ким вздрогнул и огляделся. В пяти шагах от костра качнулась толстая ветка сосны. В кроне снова послышалось шебуршание, и среди хвои явственно блеснули желтые глаза.
Ким схватился за пику, судорожно вспоминая, умеют ли тигры лазать по деревьям.
Глаза потухли, вдоль ствола вниз скользнула длинная тень. На двух ногах шагнула к костру, выходя на свет…
106 
