69 
— Я была не в себе, когда выходила за него, — тихо, но резко возразила Ариель, — и мне все равно, пусть хоть владеет всей Англией! О, Доркас, хватит! Я не желаю больше говорить об этом! Ничего нельзя изменить, и кроме того, он отвезет меня в Бостон. Он обещал. Думаю, его лордство из тех, кто держит слово. Как только мы окажемся в Америке, я смогу ускользнуть от него.
— А если он изобьет вас, заставит…
— Пожалуйста, Доркас, не надо. Я все вынесу, пока не удастся сбежать. У женщины в этом мире нет иного выхода, не так ли?
Голос Ариель не был горьким, скорее покорным, и Берк рассердился еще больше.
— Мужчины владеют женщинами. Я это знаю. Он пока не показал истинного лица, но еще все впереди. Если я начну спорить, он ударит меня. возможно, изобьет хлыстом, это обязательно случится, несмотря на все заверения, что он светлейший из ангелов.
Она на мгновение замолчала и глубоко вздохнула:
— Не знаю, почему он до сих пор так добр со мной.
Что ни говори, я теперь его жена и у него больше нет причин притворяться.
Доркас что-то ответила, но так тихо. что Берк не смог разобрать ни слова. Он медленно прикрыл дверь спустился в кабинет, уселся в кресло перед камином из карарского мрамора и уставился в пустой очаг.
Вечером Берк велел принести ужин в свою спальню. Он и Ариель мирно поужинали, и все было хорошо, пока она не пролепетала нерешительным голосом, долженствующим, по ее мнению, звучать сильно и уверенно:
— Я бы хотела перебраться в свою спальню. Мне не пристало оставаться здесь.
— Почему нет?
— Муж и жена не должны жить в одной комнате. Так не принято.
— Не желаешь стать законодательницей новой моды, дорогая? Мужья и жены, которые хотят спать в объятиях друг друга, должны делить…
— Нет! — вскрикнула Ариель, не сводя глаз с оставшихся на тарелке горошин.
— Ариель, не стоит больше заговаривать об этом, — мягко попросил Берк. — Мы муж и жена и будем спать вместе каждую ночь.
Ариель доела горошек, заметила, что он свежий и молодой, и спросила, есть ли в поместье сад и огород.
— Да. Если тебе интересно, уверен, что миссис Пепперолл будет рада все показать. Ты ведь теперь здесь хозяйка. И можешь делать все, что пожелаешь.
Ариель задумчиво откусила кусочек куропатки. Прекрасно приготовлена, нежная и пряностей в меру. Значит, Берк разрешил ей делать все, что захочется. Но она не верит ему. Слишком долго она была леди Рендел, чтобы поверить. Все слуги пресмыкались перед хозяином и ни в грош не ставили хозяйку. Любой из них мгновенно предаст ее, если хозяин так пожелает.
— Может, нам пригласить в гости твоего сводного брата? — небрежно бросил Берк. — К обеду или к ужину? Я с ним еще не знаком.
Вилка Ариель со стуком ударилась о тарелку.
— Нет! То есть, я хочу сказать, мы не очень близки. По правде говоря, я даже не знала его, пока был жив отец. Тогда он стал моим опекуном.
«Я не должна возбуждать подозрений», — подумала она и добавила уже спокойнее:
— Возможно, в будущем он сумеет навестить нас. Берк молча кивнул. Она не скрывала ненависти, и он не собирался успокаивать ее. Если бы Ариель вскинулась при имени Эвана Годдиса или выказала страх, он получил бы доказательство, что этот человек причинил ей зло и не задумался бы отправиться в Лесли-фарм и уничтожить его.
Берк густо намазал маслом кусочек хлеба и спросил:
— У тебя, кажется, есть пасынок, Этьен… как его там? — Он изучал Ариель из-под полузакрытых век и прекрасно видел ее реакцию: побледневшее лицо, расширенные глаза, внезапно задрожавшие руки.
«Этот человек что-то сделал ей», — подумал Берк, наблюдая, как осторожно кладет она вилку на тарелку.
— Да, — выговорила она наконец, ровно, спокойно, не повышая голоса. — Его зовут Этьен Дюпон. Побочный сын Пейсли. Его мать была француженкой, и он носит ее фамилию. Насколько мне известно, он здоров и далеко отсюда.
— Нет, по правде говоря, это не так. Полагаю, ты знала, что он остановился в Лесли-фарм?
— Откуда тебе это известно?
— Все, что касается тебя, теперь касается и меня. Не забывай этого, Ариель. Итак, ты знала?
— Да, но надеялась, что к этому времени он уедет.
Мне он не очень по душе.
— Почему? Он угрожал твоему положению в Рендел-холле?
Ариель рассмеялась резким, режущим уши смехом, неприятным, почти истерическим. С трудом успокоившись, она откинулась на подушки и закрыла глаза.
Итак, Дюпон чем-то оскорбил ее. Неужели муж отдал ее незаконному сыну?
69 
