ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  38  

— Нововведение позволяет экономить — во-первых, время, во-вторых, деньги, в-третьих, место.

Адамберг слушал четкий инструктаж суперинтенданта, развалясь на стуле и сунув руки в мокрые карманы. Он нащупал зеленую программку, которую взял со стола для Жинетты Сен-Пре. Листок был в ужасном состоянии — грязный и мокрый, и комиссар осторожно разложил его на столе и разгладил ладонью.

— Сегодня, — продолжал Лалиберте, — будем брать: первое — пот, второе — слюну, третье — кровь. Завтра — слезы, мочу, сопли и кожную пыльцу. Сперму — у тех граждан, которые согласятся «поработать» на пробирку.

Адамберг вздрогнул. Не из-за слов о пробирке, а из-за того, что прочитал в программке.

— Следите, — подвел итог Лалиберте, повернувшись к парижанам, — чтобы коды карт соответствовали кодам сумок. Как я всегда говорю, надо уметь считать до трех: педантичность, педантичность и еще раз педантичность. Я не знаю другого способа преуспеть в своем деле.


Восемь двоек направились к машинам, снабженные адресами граждан, которые любезно согласились предоставить свои дома и тела для взятия образцов. Адамберг остановил Жинетту.

— Хотел вам вернуть, — сказал он, протягивая ей зеленый листочек, — вы оставили ее в ресторане. Мне показалось, она вам нужна.

— Черт, а я-то ее искала!

— Мне очень жаль, она попала под дождь.

— Не переживай. Скажи Элен, что я сейчас вернусь, только сбегаю к себе в кабинет, оставлю там это.

— Жинетта, — Адамберг взял ее за руку, — эта Камилла Форестье, альт, она из Монреальского квинтета?

— О нет. Альбан сказал мне, что их альтистка забеременела. На четвертом месяце. Когда репетиции уже начались, ей пришлось лечь на сохранение.

— Альбан?

— Первая скрипка, мой приятель. Он встретил эту Форестье — она француженка, и прослушал ее. Она ему страшно понравилась, и он сразу ее взял.

— Эй! Адамберг! — позвал Лалиберте. — Будешь шевелить клешнями?

— Спасибо, Жинетта, — сказал Адамберг и пошел к своему напарнику.

— Что я говорил? — Суперинтендант хохотнул и полез в машину. — Ты не можешь без баб. На второй день, с моим инспектором! У тебя есть класс, мужик.

— Брось, Орель, мы говорили о музыке. Причем о классической музыке. — Адамберг подчеркнул слово «классическая», словно оно подтверждало респектабельность их отношений.

— Мууу-зыка! — передразнил суперинтендант, трогаясь с места. — Не строй из себя святого, все равно не поверю. Вы ведь встречались вчера вечером, так?

— Случайно. Я ужинал в «Пяти воскресеньях», а она подсела ко мне за столик.

— Не лезь к Жинетте. Она глубоко замужем.

— Я возвращал ей программку, только и всего. Хочешь верь, хочешь нет.

— Не заводись. Я шучу.


После трудового дня, прошедшего под громогласные комментарии суперинтенданта, взяв все образцы у услужливой семьи Жюля и Линды Сен-Круа, Адамберг сел в выделенную ему машину.

— Что делаешь сегодня вечером? — спросил Лалиберте, наклоняясь к окну.

— Схожу на реку, прогуляюсь. А потом поужинаю в центре.

— У тебя как будто пропеллер в заднице, не можешь усидеть на одном месте.

— Я же говорил — мне нравится ходить пешком.

— На девок тебе нравится охотиться. Я никогда в центре города баб не снимаю, меня там все знают. Когда приспичит, еду в Оттаву. Ладно, парень, удачи! — добавил он и хлопнул рукой по дверце. — Пока и до завтра.

— Слезы, моча, сопли, пыль и сперма, — перечислил Адамберг, заводя машину.

— Надеюсь, что со спермой получится. — Лалиберте нахмурился, вспомнив о деле. — Если Жюль Сен-Круа сегодня вечером чуточку постарается. Сначала-то он согласился, но теперь, по-моему, решил дать задний ход. Ну, заставлять мы никого не можем.

Адамберг оставил Лалиберте с его пробирочными заботами и поехал прямо к реке.


Насладившись шумом волн Утауэ, он свернул на перевалочную тропу, чтобы добраться до центра города. Если он правильно понял топографию, дорога должна была вывести его к большому мосту у водопада Шодьер. Оттуда до центра было четверть часа пешком. Каменистую дорожку отделяла от велосипедной полоска леса, заслонявшая свет. Адамберг одолжил фонарик у Ретанкур — только она догадалась взять с собой нужное оборудование — и худо-бедно справлялся, обогнув маленькое озеро и уворачиваясь от нижних веток. Дойдя до конца тропы, он уже не чувствовал холода. Чугунный мост, огромное решетчатое сооружение, показался ему перекинутой через Утауэ Эйфелевой башней, только в три раза выше парижской.

  38