99 
— Куда налететь? — поморщился князь Гавриил. — По какому месту бить?
— Дык, княже, сам говоришь: много их больно. Воды много ораве такой надобно. Не иначе, на Оке стоят. Вот вдоль нее и ударить…
Правитель Муромского княжества недовольно покачал головой.
— Пустое… Искали там ужо.
— Застоялись кони, княже! Дружина застоялась. Не найти — так хоть душу отвести позволь, княже. Коли пару сотен поганых по дороге встретим, стопчем — и то польза. Дозволь, князь! Дело-то доброе…
— Ду-ушу отвести… — поморщился князь. — Токмо ратниками без пользы рисковать. А ну, еще какую гадость хазары сотворят?
— Могли бы, ужо сотворили б! Дозволь, княже…
— Сам не ходи, — отвернулся от разоренного предместья князь и направился к лестнице. — Нила Кривого отправь. Он старик опытный, с дружиной управится, на мякине его не проведешь. Вот пусть он ратников и разомнет, коли застоялись. Завтра поутру пусть идут, пока кто из доносчиков не проведал. Больше чем на день пути не отпускай. Не могут хазары далее стоять, не сподручно им будет. Чего встали-то? В детинец поехали. Здесь от нас пользы нет. Ты, купец, сказывали, оружие все продавать собирался? Сколько хочешь?
— За полцены отдам, — встрепенулся Олег. — Я на этом деле корысти не ищу. И коней у хазар взятых продам. Мне моей гнедой и одного заводного хватит.
— Дубовей, — все так же, не оглядываясь, распорядился князь. — Справу воинскую осмотри, оцени и полцены купцу отдай. Нашей дружине лишние клинки пригодятся. И коней за полцены возьми. У нас, купец, кроме как на мясо, их все едино никто не возьмет. Их ведь кормить надобно, а ездить, стараниями поганых, некуда. Да и не уведешь ты из города такой табун. Заметят.
— Княже! — взмолился воевода. — Ну, когда мне с добром этим разбираться? Дружину ведь завтра выводить надобно. До рассвета хлопот хватит. Кого проверить, кому чего заменить, у кого лошадь ремонта требует. Колчаны, тетивы, ратовища сохнут, варяги серебра запросят.
— Ладно, — согласился правитель. — Завтра купишь. Подождешь до завтра, купец?
— Я не купец! — наконец-то высказался Середин. — Олегом меня зовут. Ведун я, вольный воин. С нечистью борюсь, иногда с людьми тоже подраться приходится.
— А-а, — ничуть не удивился князь. — Службу ищешь?
— В Новгород хочу.
— Смотри, Олег-воин. Мне ныне ратники нужны. А казна пока не оскудела, платить доброму витязю могу хорошо. А то одни варяги кругом…
Они наконец-то вышли из башни на улицу, вдохнули свежий воздух, и разговор затих сам собой. Мужчины поднялись в седла и поскакали к детинцу.
Как-то само собой выяснилось, что Середин оказался у князя Муромского Гавриила в гостях. Остаток дня ведун потратил на разбирание собственной добычи — отделял вооружение, которое нацелился купить здешний правитель, от всего прочего добра. «Прочее добро», награбленное где-то хазарами, оказалось весьма разнообразным. Несколько отрезов шелка, сатина и холста. Целых три мешка аккуратно скрученных в бухты веревок, несколько медных тонкогорлых кувшинов, покрытых тончайшей чеканкой, маленький кувшинчик из серебра, несколько блюд, укутанные в вату тончайшей работы фарфоровые чашечки и блюдечки, грубоватая отливка длиннорогого быка с каким-то тазиком на лбу, больше двадцати штук самых разнообразных пиал — фарфоровых, фаянсовых, оловянных, медных, серебряных и просто глиняных. Но самое огромное впечатление Олег испытал, когда, сунувшись в очередной баул, достал вначале щипцы с кольцеобразным захватом, потом пару молоточков на длинных ручках, несколько штырей, плоских и овальных пластин, пяток зубил и, наконец, обнаружил небольшую наковаленку и мех с длинным носиком из полого рога — это была походная кузнечная мастерская!
— Ну, теперь я точно не пропаду, — понял он.
Незадолго до сумерек его пригласили к князю на ужин. Правда, он оказался в числе еще почти сотни прочих гостей, рассевшихся за четырьмя длинными столами, а потому особо не возгордился. В Муроме, по всей видимости, был четверг — рыбный день. Зато рыбка предлагалась — не минтай морожено-вареный, а форелька копченая, стрелядка на пару, белужка запеченная целиком, уха окуневая, филе лещовое, щучка заливная… Для ночлега Олегу так же предложили остаться в общей казарме. Середин вставать в позу не стал, а просто принес свою мягкую и теплую медвежью шкуру, завернулся в нее и благополучно заснул.
99 
