105 
– О, черт, – пробормотал он. В следующую секунду Лейси уже лежала на нем, а он легко и нежно целовал ее лицо и плечи.
– Не плачь, – шептал он. – Я просто стараюсь вести себя как джентльмен. Это стоит мне больших усилий, и я, похоже, проигрываю в этой борьбе. Ты должна мне помочь. Я очень тебя хочу, но сейчас не совсем подходящий момент, поверь мне. Да, я ужасно хочу тебя, если тебе интересно это знать.
Ладонь Лейси заскользила вверх по бедру Сэвича.
– Значит, все дело только в этом, – шепнула она ему в ухо. Он не понял, что она имела в виду, но ему было не до того – он все целовал и целовал ее.
– Мне надо остановиться, – пробормотал он между поцелуями. – Если я этого не сделаю, твой халат окажется на полу, а я – на тебе.
В ответ на это Лейси резко отстранилась от него.
– Я просто хочу внести ясность, – сказала она, с улыбкой глядя сверху вниз на изумленного Диллона.
Поняв, что она собирается сделать, он едва не зарыдал от собственного бессилия, но было уже поздно. В следующую секунду халат, пролетев по воздуху, упал на ковер, а Лейси сидела на Диллоне верхом совершенно обнаженная и смотрела на него испуганными глазами, в которых, однако, ясно читался вызов – вызов и отчаянная решимость.
Как ни странно, это его успокоило. Руки его потянулись к ней, но он все же остановил себя на какой-то краткий миг.
– Чего ты хочешь? – спросил он.
– Я хочу заняться с тобой любовью – разумеется, при условии, что ты сделаешь для меня исключение из своего правила.
– Я сделал для тебя исключение еще тогда, когда зашвырнул тебя в кусты в Хоганз-Эллей. Если ты так уверена, что хочешь именно этого, то почему у тебя такой испуганный вид?
– Никакой он не испуганный. Просто освещение такое.
– Понятно, – сказал Сэвич, которому очень хотелось верить, что это в самом деле так.
У Лейси была замечательная грудь – высокая, очаровательной формы. Он испытывал страстное желание прикоснуться к ней руками, осыпать ее поцелуями. Сэвичу казалось, что еще никогда в жизни ему ничего так не хотелось. Потом он вспомнил, что в свое время больше всего на свете ему хотелось стать агентом ФБР, и это несколько охладило его пыл.
Глава 24
Что за чушь ему лезет в голову? В его жизни не было ничего важнее этой женщины – так, во всяком случае, ему казалось. Желание обладать ею – сейчас, сию минуту – вытеснило все Другие соображения. Она была рядом, и он хотел ее, буквально сгорая от вожделения. Сэвич медленно поднял правую руку и осторожно прикоснулся кончиками пальцев к ее груди.
Лейси вздрогнула и слегка отшатнулась назад – как ему показалось, от удивления.
Он охватил обеими ладонями ее груди, такие мягкие, нежные и упругие, – и почувствовал, как она снова напряглась.
– Что случилось? Ты не хочешь, чтобы я к тебе прикасался?
– Диллон, я должна тебе кое-что сказать.
Сэвич не мог отвести взгляда от ее груди, но ему все же удалось заставить себя опустить руки, хотя страшно хотелось вернуть их на прежнее место. Он, однако, прекрасно понимал, что должен выслушать Лейси. В ее голосе он уловил какие-то странные нотки. Ожидая, когда она снова заговорит, он пожирал глазами ее живот, мягкий изгиб бедра.
– Диллон.
– Что? Говори, я готов тебя выслушать. Во всяком случае, постараюсь это сделать. Но не смотреть на тебя я просто не в силах. Ты удивительно красивая.
Лейси набрала полные легкие воздуха, потом резко выдохнула.
– У меня это было только один раз, – пробормотала она. – Мне тогда было девятнадцать, все произошло на заднем сиденье желтого «ягуара» Билли Уэлмана и не доставило мне никакого удовольствия. Если честно, все было просто ужасно, но я постаралась отнестись к этому философски – в конце концов, заднее сиденье автомобиля не самое удобное место для занятий любовью. Но потом, после гибели Белинды, я вообще не подпускала к себе мужчин.
– Всего один раз? За всю жизнь? В «ягуаре»? Надеюсь, это не была модель «Экс-Джей-6» – там это практически невозможно.
– Ты прав, но Билли каким-то образом все же ухитрился это сделать. Я же говорю, никакого удовольствия. Он оказался таким костлявым, что я просто диву давалась – он весь как будто состоял из коленок и локтей, даже подбородок у него был такой, что об него можно было уколоться. Наверное, если бы кто-нибудь нас увидел, умер бы со смеху. Билли обожал свою машину. Сиденья были из натуральной кожи, очень мягкой и блестящей, потому что он постоянно ее чем-то смазывал и натирал.
105 
