108 
Джерри рассмеялся, а Трахнутый одобрительно кивнул.
— Давай, Джеки, ты тоже, — сказал он.
Джеки извлек свой член, но у него ничего не вышло. В общем-то, он был неплохим парнем, и все это было для него немного чересчур.
— Не могу, — проговорил он, когда мы уже заканчивали.
— Ладно, не обращай внимания. В следующий раз получится, — отозвался Джерри. — А сейчас нам пора сматываться.
Трахнутый неопределенно хрюкнул и достал что-то из кармана.
— Я буду тебе очень признателен, Шон, если ты наденешь вот это, — сказал он, протягивая мне пару наручников.
Джеки был возмущен.
— Ты что?! — воскликнул он. — Ведь Шон один из нас! Неужели без этого никак нельзя обойтись?
— Заткнись, Джеки-малыш, здесь я отвечаю за безопасность. Я уже объяснил Шону, почему его поведение показалось мне подозрительным, и он вполне со мной согласился.
— Я действительно не возражаю, Джек, — кивнул я.
С этими словами я застегнул брюки и защелкнул наручники у себя на руках. Трахнутый тотчас шагнул ко мне и, взяв за оба запястья, резко развел мои руки в стороны, проверяя, надежно ли заперт замок. Я слегка поморщился, но не от боли. На мгновение мне стало страшно, что теперь, когда я надежно скован, Трахнутый может вдруг передумать и наброситься на меня, повалить на землю и начать пинать ногами.
Но ничего не случилось.
— О'кей, мы неплохо потрудились, — подвел итог Джерри.
И мы вернулись к фургону.
На этот раз Джерри сел за руль сам. Высадив меня и Трахнутого у задних дверей своего особняка, он повез Джеки назад в город, где тому предстояло несколько часов тяжелой и грязной работы. Он должен был убраться в комнате наверху: ликвидировать следы крови и любые другие свидетельства того, что Саманта умерла насильственной смертью. По моим подсчетам, это могло занять весь остаток ночи. Что ж, подумал я, Джеки не найдет там факса из ФБР или МИ-6 с положительным ответом на запрос по поводу моих денег или амнистии за мексиканские и испанские похождения. Саманта либо еще не успела послать такой запрос, либо, будучи настоящим профессионалом, уничтожила ответ сразу же по получении.
— Сюда, — сказал Трахнутый. Он вел меня не к флигелю, а к двери полуподвала главного здания усадьбы, и я почувствовал, как у меня немного отлегло от сердца. Если мне не удалось убедить Трахнутого и он намерен держать меня здесь как в тюрьме — что ж, я не против. Рано или поздно резервные агенты ФБР обнаружат исчезновение Саманты и начнут искать меня. Если я к тому времени буду еще жив, они найдут меня здесь, а если мне повезет, то это произойдет еще до того, как Трахнутый опробует на мне свое искусство.
Пустой экран включенного телевизора едва освещал мрачную комнату с низким потолком, застоявшийся воздух которой был насыщен запахами сырости и плесени. Жалюзи были опущены, но солнце все же просачивалось через щели внутрь; в его лучах были ясно различимы пылинки, поднимавшиеся вверх вместе с теплым воздухом от нагревшегося пола. Снаружи начинали свою песнь сверчки и кузнечики, а слепни и оводы, пробудившись от ночной неподвижности, готовились вылететь на охоту за населением острова.
Утро.
Я чувствовал себя совершенно разбитым, но и Трахнутый тоже утомился. Он оказался не готов к работе, которую взвалил на свои плечи. Что за удовольствие задавать вопросы, если не можешь позволить себе прибегнуть к пытке, чтобы получить ответ? Ей-богу, это труднее, чем может показаться.
Мне, впрочем, пришлось не легче. Правда, Трахнутый усадил меня в довольно удобное кресло, обитое кожей, однако пять часов, на протяжении которых я оставался прикован наручниками к трубе парового отопления и к тому же постоянно боялся, что одно неверное слово может повлечь за собой ужасную смерть, обернулись для меня сущим кошмаром.
Трахнутый зевнул.
— Ладно, давай повторим все еще раз, — сказал он и потер покрасневшие, слезящиеся глаза.
За эти пять часов допроса Трахнутый успел задать мне десятки, сотни вопросов, касавшихся самых разных периодов и обстоятельств моей жизни: в какую школу я ходил, кто были мои учителя, где я делал покупки в Белфасте, какие пабы предпочитал. И он, разумеется, уже понял, что для агента-англичанина или американца, выдававшего себя за ирландца, я был дьявольски хорошо подготовлен. О жизни Шона Маккены Трахнутый расспрашивал чуть не по месяцам, требуя назвать имена и адреса знакомых, соседей, людей, с которыми тот встречался. Но с этим у меня проблем не было. Я нарочно отвечал как можно подробнее, так что Трахнутый буквально тонул в мелких деталях, после чего ему уже не хотелось снова к ним возвращаться. Так мне казалось.
108 
