32 
Касси вздрогнула. Насилие в любой форме было ей чуждо. Кроме того, она немедленно поняла, что если рассказ графа правдив, на поддержку синьора Доннетти ей рассчитывать не придется.
— Он скоро оправится, по мнению Скарджилла. Как только мы доберемся до Генуи и поселимся на вилле, Доннетти станет капитаном “Кассандры” вместо меня.
Касси не представляла своего существования в Генуе, месте, столь незнакомом и непонятном, как далекий Китай. И она никогда не видела вилл.
Слезы снова выступили у нее на глазах; девушка споткнулась, но граф тотчас подхватил ее. В это мгновение Касси ненавидела себя: она так слаба, что не может избавиться от его опеки!
Девушка поспешно отстранилась и поспешила к каюте. Сзади раздался спокойный голос графа:
— Как подсказывает мой опыт, следующий день после шторма обычно великолепен. Если я окажусь прав, завтра ты увидишь побережье Франции. — И, положив руку на дверную ручку, добавил:
— Пожалуйста, сними плащ, Кассандра. Не хочу, чтобы ковер намок.
Она избавилась от тяжелой пелерины и сняла шерстяную шапку. Волосы рассыпались по спине мокрыми локонами. Он коснулся ее руки, и девушка неохотно повернулась к нему.
— Переоденься. Я вернусь, как только прикажу принести горячей воды и ужин.
Он открыл каюту и подтолкнул ее к входу.
— Прошу тебя, не подпирай дверь мебелью, иначе я очень расстроюсь.
Касси хлопнула дверью перед его улыбающейся физиономией и стащила платье так быстро, насколько позволяли онемевшие пальцы. Боясь, что он в любую минуту вернется, она вынула из шкафа синий бархатный халат, туго затянулась поясом, сделала на голове тюрбан из полотенца и лишь потом огляделась. Кто-то, вероятно, Скарджилл, навел порядок в каюте. Лампы были зажжены, постель аккуратно застелена, ярко-голубое покрывало тщательно разглажено.
Взглянув на часы, она отметила, что уже почти пять, и перед глазами невольно всплыла столовая в Хемпхилл-Холле, нарядная и богато украшенная к свадебному обеду. Но нет, сегодня там не будет ни гирлянд, ни белых лент — только мрак и черное отчаяние. Эдвард, не знаю, смогу ли я вынести это?! Впрочем, придется вынести не только это, но и гораздо больше. Касси нисколько не сомневалась: он снова и снова будет насиловать ее. Девушка устало сгорбилась. В каюту снова вошел граф в сопровождении двух дюжих матросов, несших ведра с кипятком. Приказав им принести еще воды и оставить за дверью, он обернулся к ней.
— Ваша ванна готова, миледи, и я, как джентльмен, позволяю вам искупаться первой. Там лежит и ваше любимое лавандовое мыло для волос.
Касси даже не потрудилась спросить, откуда он знает, какое мыло ее любимое. Она лихорадочно осматривалась в поисках ширмы. Дома Долли всегда ставила ширму перед лоханью.
— Скорее, Кассандра, пока вода не остыла, а поскольку мне придется купаться после тебя, не желаю принимать холодную ванну.
Девушка поняла, что придется раздеваться перед графом, и залилась краской смущения, и Энтони проклял нежданный шторм, разлучивший их с Касси ранним утром. У нее был целый день, чтобы вновь ожесточиться против него.
— Мне нужна ширма.
— Ее нет, — коротко ответил он. — Я повернусь к тебе спиной. “По крайней мере сегодня”, — поправился он про себя.
Касси медленно подошла к лохани и размотала полотенце, но не подумала развязать пояс, пока граф не отвернулся, чтобы налить себе вина.
Энтони услышал тихий плеск воды и, обернувшись, увидел только высоко вздернутый подбородок и золотистое покрывало волос.
Граф допил вино, потянулся и стащил влажную одежду. Девушка опустила глаза, когда он, обнаженный, подошел к шкафу и накинул черный бархатный халат. Энтони немного расслабился и устало опустился в большое кожаное кресло за письменным столом. И этот день оказался чертовски долгим и утомительным.., потраченным зря.
Энтони наблюдал за девушкой из-под полуприкрытых век, пока та неумело намыливала голову: по-видимому, ей редко приходилось делать нечто подобное. Кроме того, у нее, вероятно, болят руки после долгой вахты за штурвалом. Но вдруг именно сегодня она откликнется на его ласки?
Он ощутил, как тяжелеют желанием чресла, стоило лишь представить обнаженную девушку в своих объятиях. Поднявшись, Энтони шагнул к лохани:
— Поскольку я лишил тебя горничной, могу предложить свои услуги.
Он поднял густую мокрую прядь. Касси дернулась, но тут же поморщилась, потому что он не разжал пальцев. Ее сковал безумный страх.
32 
