47 
— Название “Гибралтар” происходит от слов “джебель Тарик”, что означает “скала, или холм Тарика”.
— Но “Гибралтар” звучит совсем по-английски. Вы, наверное, ошибаетесь. Энтони покачал головой.
— Тарик — мусульманин, захвативший Гибралтар в VIII веке. Он построил крепость, которая все еще действует. Англичане — сравнительно недавние завоеватели.
— Да, именно Утрехтский мир в 1713 году вынудил испанцев сдаться.
Она казалась весьма довольна собой, поскольку смогла запомнить столь бесполезный исторический факт.
— Испанцы еще не сдались. И с каждым годом положение становится все напряженнее. Карлос III не такой человек, чтобы смириться с властью англичан в столь важном стратегическом пункте. Это вечная заноза в королевской ладони.
Касси презрительно пожала плечами:
— О, испанцы! Они ничто по сравнению с нами! Граф криво усмехнулся:
— К несчастью, слишком много англичан разделяют твое мнение. Но время покажет.
— А пираты по-прежнему здесь есть? Мы ведь около берберского побережья, верно?
Она пристально всматривалась в мрачные, пустынные берега Африки, но, кроме черных скал и высоких холмов, ничего не обнаружила. Ни единой живой души.
— Совершенно верно. И пираты еще существуют, хотя их не так много, как сто лет назад. Видишь, эти бухточки, врезающиеся в берег? Они кажутся пустынными, но это не что иное, как обман зрения. Пираты нападают молниеносно и так же стремительно скрываются, ибо их жизнь зависит от внезапности атаки. Будь это XVI век, мы не стояли бы так безмятежно у поручней, любуясь пейзажем. То было время Барбароссы и турецких пиратов.
— Барбаросса, — медленно повторила Касси. — Как чудесно звучит. Готова поклясться, вы лжете, милорд. Пиратов больше не осталось. Все так скучно и неинтересно! Куда девалась романтика!
— Я дам тебе прочитать историю Барбароссы, — сухо пообещал граф. — Ни женщины, ни дети, ни старики не могли считать себя в безопасности от его набегов. Он не брезговал грабежами и убийствами, превращал мужчин в галерных рабов, насиловал женщин. Вряд ли можно назвать романтичным подобное времяпрепровождение.
Касси медленно повернулась к нему:
— И что же вы скажете насчет насилия над женщинами, милорд?
Ей показалось, что Энтони покраснел; впрочем, на загорелом до черноты лице трудно было что-либо рассмотреть. Граф долго молчал и наконец мягко объяснил:
— Говорят, однажды Барбаросса обесчестил двадцать четыре девственницы различного возраста, и самой младшей было всего двенадцать. Поспорив с соседним князем, Барбаросса велел согнать во дворец несчастных девушек, а вокруг толпились мужчины, ставшие свидетелями его “подвигов”. Ни одна жертва не сопротивлялась: отказ означал медленную, мучительную смерть.
Все они были обнажены, без покрывал и накидок — Барбаросса пожелал, чтобы собравшиеся видели их лица в тот миг, когда он будет вонзаться в девичьи тела. Его не интересовало, что станет с ними позже. Очевидец писал, что многих девушек побили камнями: какому мужчине нужна невеста, потерявшая честь?! Он замолчал, видя, как побелела Касси.
— Подумай, Кассандра, и ты увидишь разницу.., если захочешь, конечно.
Касси поежилась, словно от холода, хотя солнце беспощадно палило. Взглянув на стоявшего рядом графа, она почему-то подумала, что если подойти ближе, он загородит небо. Странное чувство унылой безнадежности охватило девушку.
— По-видимому, милорд, — резко бросила она, — мужчины почти не изменились с самых давних времен. Женщины все еще остаются игрушкой в руках мужчин. Их лелеют, берегут или выбрасывают, как ненужную ветошь, повинуясь малейшему капризу. Так что не вижу особой разницы, милорд. Невзирая на то, что вы заставляете меня испытывать в своей постели, я всегда буду ненавидеть и вас, и то, что вы со мною сделали.
— Ты не права, сага, и я докажу тебе. Она повернулась и поспешила прочь. Позади раздалось разъяренное рычание:
— Кассандра!!!
Девушке стало страшно, но она только ускорила шаг и тут же налетела на бухту каната, лежавшую у грот-мачты, и едва не упала. Чьи-то сильные пальцы сомкнулись у нее на предплечье. Энтони рванул ее к себе.
— Вы хуже, чем Барбаросса, тот по крайней мере не был лицемером и не скрывал свои гнусные…
— Замолчи!
Девушка прерывисто вздохнула и краешком глаза заметила, что члены команды, не таясь, наблюдают за ними. Энтони притянул ее к себе, и Касси поморщилась — до спины все еще было больно дотрагиваться.
47 
