43 
— Вы говорите, никто не объявлял войны?
— Так.
— Но ведь объявить войну… можно лишь официальному лицу… кто здесь таковым является?
Вот он, основной вопрос. Молодец капитан, терпеливый и сообразительный. Тоже с козырей сразу заходить не стал.
— Как я понимаю, дон Франсиско, вас интересует, не представляю ли я особу своего монарха в этих местах?
— Да.
— Нет, дон Франсиско, не представляю. Я и мы все — абсолютно частные лица.
Капитан приободряется. Явно, этот вопрос был для него самым основным.
— Тогда… простите, дон Алехандро, но в каком качестве вы присутствуете на землях испанской короны?
— Я полагаю, дон Франсиско, что на этот вопрос вам лучше ответит наш юрист…
Он не успевает удивиться, как появившийся Константин берет быка за рога…
— А скажите мне, сеньор капитан, эдикт о заселении пустующих земель уже отменен? Когда это? Эдикт о привлечении дворянства к освоению заморских территорий ныне благополучно действует? Почему только испанского? Разве там есть такие оговорки? Там сказано — добрых христиан! Всех, кроме англичан и французов! Где вы их тут нашли? Обязанность защищать, с оружием в руках собственность, его христианнейшего величества не упразднена еще? Нет? А право на содержание артиллерии для защиты поселений? Тоже еще действует? Великолепно…
На Родригеса было жалко смотреть. Многоопытный Рысенок разделал его под орех за двадцать минут. Названия эдиктов и указов он шпарил без запинки, переводчик наш еле успевал за ним следом. Некоторую передышку капитану давала лишь необходимость дословного перевода.
А Константин продолжал разливаться соловьем. Воистину, это был его звездный час! Из толстой папки, которую он с собою приволок, доставались на свет божий какие-то многочисленные бумаги. Господи, да где он все это взял?!
— Минуту, дон Алехандро! — наконец сдался капитан. — Я не силен в… в таких вопросах, поэтому давайте лучше предоставим это дело нашим юристам.
— Согласен с вами, дон Франсиско. Это действительно не наше дело. Мы солдаты… у нас свои обязанности.
— Вот об этом я и хотел бы поговорить…
Разговор был недолгим и сводился к нескольким основным пунктам.
Соглашаемся ли мы признать верховенство Испании в данной местности?
Каким образом мы собираемся платить налоги? Из каких средств?
Готовы ли мы разместить в форте испанский гарнизон?
Про себя я отдал должное капитану. Сам ли он был таким сообразительным или у него были неплохие советники, но подготовился Родригес к беседе очень даже неплохо.
Один только вопрос по налогам позволял, в случае его успешного разрешения, выяснить о нас очень многое.
Во-первых, все налоги платить надлежало звонкой монетой. И таким образом наше благосостояние и источники финансирования выяснялись очень быстро.
Во-вторых, испанский гарнизон в нашем форте быстро выяснял все наши сильные и слабые места. Да и иметь полсотни стволов за спиной — эта перспектива радужной не казалась никому.
Ладно, эта драка легкой не будет.
— Вот что, дон Франсиско, как вы полагаете, стоит ли груз золота на борту «Аточи» тех денег, что теоретически могут быть получены его величеством в виде налогов с нашего поселения?
— Но, дон Алехандро… это золото еще нужно поднять…
— Вы видели пушки на берегу? Как вы думаете, их легко было достать с морского дна?
— Ну… я не специалист, но, наверное, это потребовало некоторых усилий…
— А есть среди ваших людей таковой специалист?
— Пожалуй… да, лейтенант Мелиано — он морской офицер и должен разбираться в таких вещах.
— Так, может быть, мы его и пригласим?
— Да, это возможно, но зачем?
Беру капитана за локоток и отвожу в сторону.
— Видите ли, дон Франсиско, я готов побиться об заклад, что без нашей помощи вы будете еще очень долго поднимать груз с этого корабля. Если вообще сможете выполнить такую работу. И я не буду удивлен, если золота там будет существенно меньше… или вообще не окажется…
— Продолжайте, дон Алехандро…
— Вы, сеньор капитан, несомненно, умный и опытный человек. Другого не послали бы с такой миссией. Я прав?
— Возможно. И что с того?
— Имеете ли вы полномочия обсуждать все вопросы, связанные с нашим нахождением здесь?
— Я племянник вице-короля, сеньор!
А здорово испанцев припекло, раз они такую, по местным меркам, суперкрутую фигуру сюда прислали! То-то наш падре перед ним так прогибается… Это еще не ферзь, но и не пешка! Скорее — ладья, по шахматной-то классификации. А может, и поболее…
43 
