... 
92 
– Что с твоей натурщицей? – спросил он.
– Она одевается и скоро уйдет. Я подумал, что нам может понадобиться время и уединение.
– Несомненно, но у мисс Мэндевилл нет причин задерживаться здесь, и я должен отвезти ее домой.
Крессида уставилась на него.
– Вы не можете сделать это. Как это будет выглядеть?
– Так, как будто я – джентльмен, – отрезал он. – Что еще может сделать герцог Сент-Рейвен с одинокой дамой, которой он помог в гостинице?
– Посадить ее в карету?
– Нет.
Нарушив молчание, Жан-Мари спросил:
– Так это и есть твоя подружка на вечеринке? Трис повернулся к нему:
– Нет.
Его кузен быстро поднял руку, извиняясь.
– Разумеется! Конечно, это невозможно.
– Мисс Мэндевилл и я только что познакомились.
Жан-Мари закатил глаза, но пожал плечами.
Трис понимал, что его ледяной гнев пробивается наружу, но ничего не мог поделать с этим. Затем он вспомнил о другом.
– Ты проник на оргию Крофтона и ограбил его?
– Да, почему бы и нет? – Жан-Мари перешел на французский. – Я услышал об этой распутной вечеринке и подумал, что такие мероприятия обычно затягиваются на несколько дней. Тот, кто задержится там надолго, будет не в состоянии оказать сопротивление мне и моим друзьям. Так оно и было. У гостей оказалось не много денег, увы, но сколько интересных вещиц! Несколько статуэток вроде той, которую ты только что купил у мисс Мэндевилл. Не хочешь объяснить, в чем тут дело?
Трис заметил ловушку и пытался быстро уйти из нее, но первой заговорила Крессида на довольно хорошем французском:
– Это довольно просто, сэр. Как вы уже знаете, мой отец проиграл Крофтону в.карты почти все имущество. Затем я узнала, что вы украли одну из статуэток у гостьи, возвращавшейся с вечеринки. Мне пришла в голову мысль о том, чтобы украсть ее у вас. Для моего отца это память об Индии.
– Но как, – осторожно спросил Жан-Мари, – вы узнали, что я – Ле Корбо? Все считают, что я невиновен.
Трис пришел ей на помощь.
– Я знал об этом и, подчиняясь глупому женскому капризу, взял ее с собой. Ни к чему ходить вокруг да около. Все, что нам нужно, – удостовериться, что не будет никакого скандала. – Он встретил непочтительный взгляд своего кузена. – Если я соглашусь на твои условия, то Ворон перестанет летать, а ты вернешься во Францию и останешься там. Да?
– Условия? – спросила Крессида, переводя взгляд с одного на другого.
– Мой кузен считает, что при моем финансовом положении можно поделиться с ним кое-чем.
– Это правда, – сказал Жан-Мари. – Я решил, что раз я единственный сын старого герцога, хотя и незаконнорожденный, то по праву и справедливости должен получить что-то. Возможно, даже титул герцога.
– Что? – Крессида смотрела на них, разинув рот. Трис взял ее за руку.
– Ты же сказала, что мы не должны здесь задерживаться. Я объясню тебе все в другой раз. Это будет прекрасный повод навестить тебя. Я должен буду удостовериться, что с тобой все в порядке.
В это время Бурро рассматривал вскрытый замок.
– Самая настоящая попытка воровства, – заметил он, открывая сундук. – Мне повезло, что тебя прервали и ты успела взять только одну статуэтку.
Он что-то подозревал, и Крессида не знала, что ответить. Трис подошел и заглянул в сундук.
– Наконец весь комплект собран! Я хочу купить их все. Конечно, я передам их мисс Мэндевилл.
– Но, кузен, это плоды моего труда. И я сам вправе ими распорядиться. – Бурро улыбнулся девушке. – Я дарю вам эти статуэтки, мисс Мэндевилл, и остальные индийские сокровища, которые добыл в Стокли-Мэнор. Это собственность вашего отца, дорогие ему вещи, вернуть это ему было бы правильно и справедливо.
Крессида растерялась.
– Вы очень добры. Благодарю вас!
Трис и его кузен смотрели друг на друга. Фамильное сходство выражалось скорее в их манерах, нежели в облике.
– Ты доставишь все это в дом мисс Мэндевилл?
– Слово француза.
Трис кивнул.
– Ты можешь зайти и ко мне, чтобы обговорить все детали.
Француз кивнул со странным, почти печальным выражением лица.
Крессида понимала, что между этими мужчинами идет какая-то сделка, помимо статуэток. Но не знала, что это. В коридоре она остановилась.
– Трис… Сент-Рейвен. Я лучше вернусь в Лондон в почтовой карете. Это будет безопаснее, и я не могу… Не выдержу долгого прощания.
На секунду он закрыл глаза.
– Хорошо. Ты будешь в безопасности, не волнуйся.
92 
