52 
– Ясно. Но вернемся к Хозяину и девице. Что за птица этот ваш большой босс?
– При больших деньгах и связях, – коротко ответил Григор.
– Как он выглядит?
– Обычно, – пожал плечами рябой. – Невысокого роста, плотный, но живота нет. Держится прямо, как бывший военный.
– Цвет волос, какое лицо: круглое, овальное, квадратное…
– Волос у него – кот наплакал. Он почти лысый. Цвет волос? Светло-русый. Даже немного рыжеватый.
Лицо… Скорее квадратное, чем круглое.
– Глаза?..
– Серые. Нет, скорее светло-серые, почти прозрачные. Какие-то стеклянные, словно у наркомана. Как посмотрит, мороз по коже идет. Очень серьезный человек.
– Как он ходит?
– На своих двух… – буркнул Григор, который постепенно начал раздражаться.
– А точнее?
– Что значит – точнее?
– Ну, вразвалку, быстро, медленно, подпрыгивая при ходьбе, косолапя…
– Ходит быстро, шаг упругий.
– Сколько ему лет?
– Пятьдесят с хвостиком. Не меньше, – ответил Григор; и вдруг спросил, бросив в мою сторону недобрый взгляд: – Послушай, ты из ментовки?
– Нет.
– А-а, значит гэбист… Тогда понятно. "Контора" любит маскарады, уж я-то знаю…
– Ты опять не угадал. Я ни то, ни другое, ни третье. Я сам по себе.
– Тогда к чему эта исповедь?[12]
– Надо, братан, надо, – ответил я с нажимом. – Я очень любопытный человек. И очень принципиальный.
Люблю честные взаимоотношения. Ты понял, о чем я?
– Я не лох, уже врубился, что и почем, – хмуро ответил Григор. – Только я мало что знаю. Хозяин – загадочная личность. О нем даже Карантин ничего не знает, а если когда вспоминает, то только шепотом. А девица то ли жена Хозяина, то ли какая-то родственница. Трудно сказать.
– Так ты точно не знаешь, как зовут девушку? Вспомни, может, когда слышал ее имя…
– На кой она мне!? До нее, как до неба, хрен достанешь. Я человек маленький, хожу в помощниках у Карантина – и все дела. Хаза теплая, опять же, подхарчиться на кухне можно задарма, бабки платят хорошие – чего еще желать?
– Это верно. И служишь ты Хозяину преданно. Только твоя преданность может выйти тебе боком.
– О чем ты?
Я выждал необходимую паузу и резко спросил:
– Кто отдал приказание убить Илону Лисс?
На лице Григора не дрогнул ни один мускул. Все верно: он уже успокоился и собрался, так что врасплох его не застать. Больше из Григора ничего ценного выдавить уже не удастся. Но мне это и не было нужно. Я знал и так достаточно много, чтобы продолжить свое расследование.
Рябой был жошкой, руководителем среднего мафиозного звена, помощником бригадира, если пользоваться бандитской терминологией. Он был исполнителем. Интересно, сколько невинных человеческих жизней на совести этого рябого выродка?
– Не знаю, о чем ты говоришь, – наконец буркнул Григор.
– А ведь мы договаривались… – сказал я с укоризной. – Я же говорил, что терпеть не могу лгунов. Подумай минуту и дай правильный ответ. Видишь, какой я добрый человек? Другой на моем месте уже пустил бы тебя за эту ложь в расход.
– Я не убивал Илону! Век свободы не видать, не убивал!
– Верю, верю. Успокойся. Кстати, я ведь не спрашивал, кто убил певицу. Я хотел узнать, кто отдал приказание на ее ликвидацию. Теперь уловил разницу?
– Уловил… – Григор опустил голову, пряча внезапно отяжелевший взгляд.
Неужели он снова что-то задумал? А если так, то что именно? Решил попытаться сбежать? Но Григор стоял в углу, и чтобы добраться до лестницы, ему пришлось бы убрать преграду в моем лице. Что со связанными руками было довольно проблематично.
– А если уловил, то щебечи, друг сердечный, – сказал я с металлом в голосе. – Мне тут недосуг с тобой ночь коротать. Дела…
– Карантин приказал…
– По какой причине?
– В кабаре приходил какой-то странный фраер, который интересовался девкой Хозяина.
– А это что, большое преступление?
– Откуда мне знать! – вдруг разозлился Григор. – Спроси Карантина. А то он все корчит из себя крутого… козел холощеный…
– Спрошу, можешь не сомневаться. Кто был исполнителем?
– Меня в эти дела не посвящают… – нехотя ответил Григор.
– Не хочешь своих сдавать? Так я ведь не из органов и на суд тебя не потащу. И еще одно – можешь быть спокойным, о нашей беседе твои хозяева знать не будут.
– Илону я не убивал, – угрюмо буркнул рябой. – Сколько можно повторять!?
– Не прикидывайся валенком. Или ты внезапно оглох? Я задал вполне конкретный вопрос. И хочу получить на него не менее конкретный ответ.
52 
