Особенно,... 
32 
– Согласен, – сказал Сабинин. – К чему это вступление? Уж не решили ли наконец попросить на нужды грядущей революции мои скромные сбережения, прихваченные с той стороны?
Кудеяр оторопело уставился на него. Потом звонко рассмеялся – искренне, весело, запрокидывая голову.
– Ах, вот что у вас за тревоги… Интересный ход мыслей.
– Для кого как, – сказал Сабинин. – Я ведь говорил уже: эти деньги – единственное, что у меня осталось…
– Что же, и наше дружеское расположение не в счет?
– Нет, ну разумеется… Я понимаю, что стал в какой-то мере своим…
– Ну что вы, при чем тут «в какой-то мере»? – серьезно сказал Кудеяр. – Вы, по-моему, уже, имели случай понять, что люди для нас делятся лишь на три категории: свои, враги и все остальные… Успокойтесь, ваши деньги меня не интересуют. Еще не бедствуем, право… Мне показалось, что вы без особого энтузиазма относитесь к занятиям в «бомбических классах», – вдруг резко переменил он тему. – Я прав?
– Правы, не буду скрывать, – кивнул Сабинин. – Много полезного узнал, хоть сейчас способен самостоятельно изготовить неплохую бомбу и грамотно ее использовать, но все равно… По-моему, это не моя стезя, если уж вы хотите полной откровенности.
– Я ее только приветствую, – сказал Кудеяр. – Что поделать, к этому занятию тоже необходимо своего рода призвание.
– Ну, вы же не спрашиваете согласия. Насколько мне удалось понять из вольных разговоров меж моими… соучениками, иные тоже не пылают особым энтузиазмом.
– Интересно, кто?
– Я вам не доносчик.
– Ну, Николай, при чем тут это… – Кудеяр смотрел серьезно. – Видите ли… Я могу себе позволить быть с вами полностью откровенным. Подавляющее большинство ваших соучеников ни к чему другому и не способны. Это, так сказать, потолок их достижений. Можете видеть в моих словах проявление чрезмерного цинизма, но положение мое в чем-то напоминает положение воинского командира. Вы, когда были командиром роты, имели возможность тех из ваших солдат, кто не имеет особого призвания к кавалерийскому строю, перевести, скажем, в саперы? Нет, конечно? Вот видите… Я нахожусь в схожем положении. Но разговор не о них – о вас. У вас, сдается мне, есть все задатки, чтобы подняться над рядовыми. И я хочу поручить вам очень серьезное и ответственное дело. Сегодня краковским поездом прибывает некая дама. Ее настоящее имя вам нет необходимости знать, но что касается остального… Состоит она в партии социалистов-революционеров, в боевой организации партии. И занимает там довольно высокое положение. В настоящий момент она выступает доверенным лицом Бориса Викентьевича Суменкова. Слышали о таком?
– Еще бы. Личность в России известная даже для тех, кто не имеет отношения к подполью. Король террора…
– Да, обожает Борис Викентьевич, между нами говоря, подобные помпезные эпитеты, – усмехнулся Кудеяр. – Явственный позер, если совсем откровенно. Не отрицая за ним некоторых крупных успехов, все же замечу по секрету, что эсеры сейчас переживают не самый благоприятный для себя период. Их позиции в России изрядно подорваны последними арестами, ряды поредели, словом, организация сейчас не столь могущественна и держится главным образом за счет памяти о былых свершениях… Трудные для них времена настали, поверьте. Разумеется, товарищ Суменков никогда не признает вслух такое положение дел… Что не имеет никакого значения. Мы-то знаем истинную ситуацию…
– Вы это не без удовольствия говорите…
– Ошибаетесь, – энергично запротестовал Кудеяр. – Мы все, несмотря на партийные разногласия, объединены общей целью, свержением монархии, победой демократической республики…
– Давайте без недомолвок, – сказал Сабинин. – Мне не два года по третьему, и я достаточно долго вращаюсь среди вас… Сознайтесь, имеет место и некоторое соперничество, ревность и даже трения…
С принужденной усмешкой Кудеяр в конце концов кивнул:
– Хорошо, что греха таить… Вы правильно понимаете. Впрочем, я полагаюсь на гибкость вашего ума, вы – личность незаурядная… К сожалению, все мы обыкновенные люди с присущими человеку слабостями, это находит отражение и во взаимодействии партий… Так вот, я хочу вам поручить ответственное дело. Она захочет с вами встретиться, эсеров вы уже заинтересовали. Что вы так на меня уставились? Революционное подполье кое в чем похоже на обычную деревню, где любая, даже мелкая новость обсуждается долго, подробно, во всех избах… После удачного покушения на некоего жандарма вы приобрели в определенных кругах некоторую известность, о товарище Николае говорят, он на хорошем счету… Зная эсеров, зная тяжелую ситуацию, в которой они сейчас находятся, нельзя исключать, что сия дама попытается, грубо говоря, переманить вас к ним. Я пока что, как ни ломал голову, так и не нашел другого объяснения ее внезапному визиту. И поэтому хотел бы…
32 
