ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  168  

Ранним утром в одной из отдаленных усадеб хоры Боспора царило суматошное оживление, обычно предшествующее большой облавной охоте. Усадьба была построена на невысоком холме и напоминала крепость. Ее окружали высокие (не менее девяти локтей) стены, сложенные из дикого камня толщиной в шесть-семь локтей. В плане усадьба представляла собой почти правильный четырехугольник; каждая сторона оборонительных стен была длиной до сотни локтей. Через узкие двойные ворота, сколоченные из толстенных дубовых плах и окованные железом, в обычные дни закрытые на мощные засовы, а нынче распахнутые настежь, виднелись хозяйские постройки и двухэтажный дом владельца поместья, одного из приближенных Перисада, старого приятеля и дальнего родственника. У подножья холма выписывала причудливые петли неглубокая, но чистая речушка; по ее берегам щетинилось жнивье, кое-где в черных заплатах сожженной стерни.

Двор усадьбы-крепости полнился охотниками рангом поплоше, челядью и рабами владельца. Из конюшен выводили скакунов, возле летней печи хлопотали рабыни, наполняя саквы разнообразной снедью, чтобы охотники могли пообедать, не возвращаясь обратно, из подвала выносили бурдюки с вином и нагружали ими низкорослых широкогрудых полукровок (на них должны были ехать слуги и загонщики), в небольшой кузнице дымился горн, где заросший почти до глаз черной бородищей раб-кузнец калил в бараньем жиру наконечники облегченных охотничьих дротиков, а детвора, для которой вся эта суета была праздником, шныряла под ногами взрослых, на ходу догладывая кости, выпрошенные у кухарок, и дразнила освирепевших от непривычного шума и голода охотничьих псов, привязанных в дальнем конце двора возле корыта с водой.

Наконец появился и сам царь в окружении приближенных – он завтракал в доме, вместе с владельцем усадьбы. Взревел охотничий рог, заржали от радостного предвкушения свободного бега по равнине застоявшиеся скакуны, взвыли от нетерпения псы, едва не обрывая поводки, и кавалькада всадников выехала за ворота навстречу ясному, умытому росой, рассвету.

Среди охотников скакал и Митридат. Одетый в скромные одежды, он ничем не выделялся среди царской свиты, состоявшей в основном не из пантикапейской знати, недолюбливающей Перисада, а из отпрысков семей богатых миксэллинов, в последнее время все больше входивших в силу при дворе да и в самом царстве. Рядом с ним, словно привязанный невидимой нитью, ехал на довольно смирном коньке верный Гордий. Охота его мало интересовала – пригнувшись к лошадиной шее, он как ястреб осматривал горизонт и все попадающиеся по пути балки и яруги своими холодными беспощадными глазами. В руках слуга царевича держал тугой боевой лук со стрелой, предназначенной вовсе не для мелкой пернатой дичи. Гордий был недоволен – он так и не смог уговорить господина поддеть под хитон хотя бы кольчугу.

Тем временем Митридат, и в Пантикапее носивший свое второе имя Дионис, с любопытством поглядывал на скачущего неподалеку скифского царевича Савмака, по невероятной прихоти богов ставшего наследником престола Боспорского царства. С юным варваром он встречался не часто из-за схожести характеров – и тот и другой были склонны к затворничеству, – но всегда испытывал какое-то необъяснимое притяжение к не по годам суровому и сдержанному любимцу Перисада. Краем уха Митридат слышал про нелегкие испытания, выпавшие на долю скифского царевича, и это обстоятельство еще больше подогревало интерес к варвару, чья судьба была так похожа на его собственную. Савмак ехал на саврасом полукровке, больше похожем на дикаря, нежели на объезженную верховую лошадь, и Митридат невольно позавидовал истинно варварской грации и уверенности, с которой юный скиф управлял этим полузверем.

Настоящая охота началась только тогда, когда кавалькада оставила далеко позади последние сторожевые посты боспорцев и рассыпалась по обширному участку скифской равнины, считающемуся ничейной землей. Места тут были неезженые и нехоженные, изобилующие непуганной дичью. Собачья свора, спущенная с поводков, сразу же исчезла с глаз, будто ее проглотило невидимое чудовище, и только неистовый лай да стайки вспугнутых пернатых указывали на присутствие опытных четвероногих следопытов среди высоченного, уже сухого, разнотравья. Горяча коней, охотники азартно ринулись вслед псам, в воздухе густо замелькали стрелы и даже дротики – в одном из буераков загонщики наткнулись на волчий выводок. Вскоре все рассыпались по степи в основном поодиночке, и лишь небольшое охранение, личные сателлиты Перисада, числом с треть лоха, скакали все так же кучно и настороженно, не обращая внимания на куропаток и стрепетов, выскакивающих едва не из-под копыт их быстроногих жеребцов, и не упуская ни на миг из виду своего повелителя, подогретого изрядной дозой крепкого вина, а потому беспечного и веселого, как малое дитя.

  168