... 
23 
– Но это была вина короля – он был слишком мелочным. Наверное, он думал, что женщина уступит его требованиям.
– От короля следовало бы ожидать большей мудрости.
– Почему?
Он рассмеялся:
– Великолепный вопрос, особенно учитывая то, что наш король сумасшедший. Что у нас дальше? Грот Эгерии. Кто такая Эгерия? Нам нужны Николас или Люсьен.
– Правда? – Маре понравился его смех. Он взглянул на нее:
– Николас Делейни и Люсьен, лорд Арден.
– Это я знаю. Но зачем они нам здесь?
– У Николаса ум как у сороки, а Люсьен – только не говори никому – был замечательным ученым.
– Ужасно! – заявила она, переходя к какому-то средневековому зданию.
Служащий возник словно ниоткуда.
– А-а, Верона! Место трагической истории двух несчастных влюбленных. Это модель дома Джульетты, Каза-ди-Джульетта. А здесь вы можете видеть тот самый балкон, на котором стояла прекрасная Джульетта, в то время как ею любовался синьор Ромео. Кроме того, здесь находится могила…
– Никаких могил, – сказал Дэр и утянул Мару дальше. – У тебя и так дьявольские волосы, не хватало еще привить тебе мысли о несчастной любви.
– Я из Сент-Брайдов из Брайдсуэлла, – запротестовала она смеясь. – Я на такое не способна.
– …Колизей, где христианских мучеников скармливали диким животным, – с завидным упорством декламировал служитель.
– Ты можешь себе представить, чтобы семья Сент-Брайд была вовлечена в кровную вражду с кем-нибудь? – поинтересовалась Мара.
– Если речь идет о Саймоне – да. – Дэр поблагодарил усердного гида и отослал его с еще одной монеткой в кармане.
– Он сделает себе состояние, приставая к нам, – сказала Мара. – Я думаю, в Саймоне уже перегорела вся ярость, а Дженси – воплощение спокойной практичности.
– Стало быть, это идеальный союз.
– Ты думаешь, только противоположности сходятся? Элла и Джордж очень похожи друг на друга, и Руперт с Мэри, и мама с папой…
– Но ни у одного из них нет дьявольских волос.
– Так какой же должна быть моя противоположность?
– Скучной.
– Полагаю, это комплимент.
– Думаю, многие мечтают о скучном супруге. – Он развернул ее к экспозиции. – Обрати внимание на руины.
– Парфенон, – сказала Мара, рассматривая знаменитый храм. – Знаешь, папе бы здесь понравилось. Он считает, что под Брайдсуэллом находится древний храм.
– Я бы не удивился.
Мара мельком взглянула на него, удивленная его тоном:
– Почему?
– В этом месте есть что-то особое.
– Да это просто развалюха!
– Я не имею в виду сам Брайдсуэлл, хотя и в нем заключена своя доля магии, а церковь, деревню. Все это построено на землях старого монастыря. Если бы это было на языческой земле, то было бы понятно, почему там так… хорошо, – закончил он, хотя это слово ему явно не нравилось.
Сердце Мары быстро билось.
– Тебе там всегда рады, Дэр. Мы считаем тебя членом семьи…
«Не хотел бы ты жить там? Женись на мне, и это можно будет устроить. Папа уже построил крыло для Эдмунда и Мэри. Построит одно и для нас».
Но он уже осматривал комнату.
– Пьеру бы здесь понравилось. Особенно вулкан.
Мара упустила момент. Ничего, будут и другие.
– Мальчишки всегда одинаковы, – сказала она. – И любят шумные извержения.
Он улыбнулся ей:
– Кажется, я помню, что некая леди тоже выказывала интерес.
Мара сморщила носик:
– Как ты и говорил, все дело в волосах.
Они прошли мимо последней модели и вышли из дома. Мара посмотрела на облака, надеясь, что дождя сегодня не будет. Дождь, конечно, не испортит ей настроение, но тогда им придется поспешить домой.
– Купите сувенир для вашей леди, сэр.
Грубый голос привлек внимание Мары к женщине, торговавшей репродукциями моделей. В руке она держала одну из них, чтобы заинтересовать Дэра. «Вашей леди». Мара смаковала эти слова.
Копии были довольно грубо выполнены, но Мара подняла ту, что изображала вулкан.
– Интересно, можно как-нибудь так сделать, чтобы он извергался? Наполнить его порохом, например?
– Нет, – твердо сказал Дэр, забирая модель у нее из рук. – Но Пьеру она понравится, а подобных мыслей у него не возникнет. – Он купил ее, а также Каза-ди-Джульетта для Дельфи.
– Ты заложишь в нее мысль о несчастной любви, – поддразнила его Мара.
Дэр поднял модель могилы Джульетты.
– Для тебя, – сказал он. – В качестве предостережения от несчастной любви.
23 
