... 
82 
Ей на ум приходили разные слова, но все они казались совершенно неважными, так что она заговорила с ним поцелуями и прикосновениями, пытаясь рассказать ему, как она его любит и какое наслаждение она испытала.
– О Боже! – Маре пришлось вернуться обратно в реальный мир. – Я порвала твою рубашку! – Но тогда она была поглощена его красивой мускулистой грудью, целовала, лизала ее, пробовала на вкус его пот…
Его охватила дрожь, но он отсел от нее, поправив лиф ее платья.
– Ты завораживаешь меня. Буквально. Не следовало мне этого делать. Мы не должны были этого делать.
– Нет, должны были, и если ты бессилен перед моей магией, то мы сделаем это еще раз. Скоро. – Она потянулась к нему, наполовину шутя. Он со смехом увернулся и встал, чтобы поправить свою порванную рубашку и найти другие предметы гардероба.
Мара наблюдала за Дэром, наслаждаясь интимностью этого момента. Он надел жилет и отыскал галстук. Затем посмотрел в маленькое зеркало на стене и начал умело его завязывать.
– Почему мужчины не завязывают просто кусок ткани на шее, как они делали это раньше? – спросила она.
– Не знаю, зачем мы вообще их носим. – Он закончил, надел фрак и повернулся к ней: – Ну как, я в порядке?
– Да. А я?
– В полном порядке. И, – добавил он, поглаживая лиф ее платья, – с твоей грудью тоже все в порядке.
Она вспыхнула:
– Тебе все равно? То, что они маленькие?
– Моя милая глупышка! – Он предложил ей руку. – Если мы хотим сохранить хоть крупицу здравого смысла, нам нужно немедленно уйти из этой комнаты.
В коридоре было пусто. Ни намека на присутствие Дженси, ни намека на присутствие вообще кого бы то ни было.
– Наступил конец света? – произнес Дэр.
– Ну да, тихо, как на необитаемом острове, но в этом доме это не так уж редко случается. Поэтому меня и соблазнили ночные прогулки.
– Можешь гулять сколько хочешь, дорогая, но когда мы вернемся сегодня, боюсь, ты будешь слишком уставшей.
– «Олмак», – произнесла Мара, не понимая, как она могла об этом забыть. Она взглянула на Дэра и улыбнулась. – Сегодня вечером мы будем танцевать.
Если бы не вечер в «Олмаке», Мара могла бы промечтать весь день. Но ей хотелось, чтобы во время ее первого появления на важном лондонском собрании все было идеально. К тому же ей приходилось присматривать за Дженси, которая переживала очередной приступ нервозности. Ее вечно преследовал страх, что она встретит кого-то из Карлисла, кто сможет рассказать всем о ее низком происхождении.
Мара составила Дженси компанию во время первого для нее общения с лондонским парикмахером. Густые рыже-золотые волосы Дженси были выложены в причудливую форму и украшены янтарем, жемчугом и бриллиантовой тиарой, подходившей к остальным ее украшениям.
Кудри Мары не требовали столько работы, так что они скоро были уложены и украшены розовыми бутонами и крошечными бриллиантами. Ее платье из белого шелка поверх нежно-розового бархата являлось ее любимым и, как она прекрасно знала, было ей к лицу.
Она присоединилась к Дженси, чтобы добавить к туалету несколько последних штрихов и искренне восхититься платьем, сшитым из зеленой с золотыми вкраплениями ткани. Дженси выглядела великолепно. Она улыбнулась Маре:
– Думаю, я готова.
Когда они спустились вниз, Саймон вышел им навстречу. Глаза его сияли в восхищении. Мара посмотрела на Дэра. Он не отводил от нее очарованного взгляда.
– Что это за цвет? – спросил он.
– Девичий румянец. Честно. Цветам дают самые смешные названия. Вы знаете, что при старом французском дворе был оттенок, который назывался саса de dauphin?
Когда Саймон и Дэр рассмеялись, Дженси потребовала объяснения:
– Что это означает?
– Экскременты маленькой принцессы, – перевела Мара.
– Ты сама это придумала?
– Нет. Это желто-зеленый цвет. Был еще langue de reine. Язык королевы. Темно-розовый.
Дэр поцеловал ее руку.
– А еще, – сказал он тихо, чтобы услышала только она, – cuisse de nymphe emue.
Мара покраснела, поскольку это означало «бедра возбужденной нимфы».
– Langue de coquin, – задорно сказала она. – Что я могу поделать, кроме как придумать «язык повесы»?
Он накинул белый бархатный капюшон Маре на голову и поцеловал ее в шею.
– Прекрати! – неубедительно возмутилась она. – Я намерена сегодня быть идеальной молодой леди.
– А не великовато ли у тебя для этого декольте?
Мара проследила за его взглядом туда, где между ее грудей покоилась розочка. Корсаж только-только прикрывал соски.
82 
