63 
– Каина, я не помню имени вашей знахарки. Может, ты мне подскажешь?
Девчушка смахнула слезы с глаз, вытерла мокрые щеки и сказала:
– Нара. – Каина поднялась на цыпочки, огляделась и увидела женщину, идущую позади всех. – Вот она.
– Спасибо, милая.
«Займи их чем-нибудь!» – напомнила себе Бригид.
– Каина, мне нужна твоя помощь. Ты можешь позаботиться о коне Кухулина? Пусть кто-нибудь из детей поможет тебе. Надо вытереть его досуха, чтобы он снова был готов к путешествию. – Жалобный щенячий скулеж напомнил охотнице о том, что надо заняться любимицей воина. – Пожалуйста, особенно позаботься о Фанд. Ты ведь знаешь, как она не любит, когда Ку не обращает на нее внимания, – добавила Бригид.
– Конечно, Бригид! – энергично закивала Каина и тут же начала давать распоряжения другим детям.
– Я Нара, знахарка.
Эта новая фоморианка была высокой и стройной, с белокурыми волосами и глазами, которые имели необычный оттенок зеленого мха.
Бригид никак не могла успокоиться. Она продолжала представлять себе толпу воинов, одетых в черное, спускающихся к ним с нацеленными луками.
Кентаврийка быстро заговорила со знахаркой, стараясь не повышать голос, чтобы не услышали дети:
– В крыло Лайэма попала стрела. Это произошло недавно, но он уже успел потерять слишком много крови. Я не смогла взобраться туда и помочь, а он слишком слаб, чтобы спуститься самостоятельно. – Она заглянула в глаза знахарки. – Ему очень больно.
Нара коснулась руки охотницы и заверила ее:
– Я сумею ему помочь.
Бригид подняла глаза на вершину каменной стены. Кухулин склонился над мальчиком. Воин снял с себя рубашку и разорвал ее на полосы, чтобы привязать крыло Лайэма к боку.
– Я помогу принести сюда мальчика, – сказал Невин, обращаясь к Бригид.
– Я тоже, – поддержал его Керран.
– Нет, вы оба нужны мне здесь, – оборвала их охотница. – Нара, помоги Кухулину с Лайэмом, только поскорее.
Знахарка кивнула, расправила крылья и стала легко подниматься по крутой тропинке.
Бригид повернулась к близнецам и объяснила им суть дела:
– В Лайэма стрелял лучник из замка Стражи. Они зажгли сигнальный огонь. Воины уже на пути сюда.
Бригид хотела было приказать близнецам раздать всем взрослым оружие и вывести их вперед, чтобы защитить детей, но подумала о том, что перед партолонцами предстанут вооруженные крылатые люди, и поняла, что это неправильно.
«Все должно быть по-другому. Новые фоморианцы, собирающиеся предстать перед вооруженными защитниками Партолоны, должны отличаться от своих демонических предков! – Охотница глубоко вздохнула. – Эпона, прошу, научи меня, как поступить».
– Передайте всем взрослым, пусть они останутся среди детей и присядут, чтобы не отличаться от них.
Близнецы медленно кивнули, потом один из них сказал:
– Понятно. Мы не наши отцы.
– Да, это верно. Поэтому новая война не начнется, – твердо проговорила она.
19
Дети притихли. Это было на них совсем не похоже, и Бригид начала понимать, что они очень напуганы. При этом крылатые мальчишки и девчонки не хныкали, как это делали бы дети обычных людей. Они стали очень тихими и внимательными. Охотнице это очень понравилось. Она испытала к ним уважение, настоящую признательность и возблагодарила Эпону за их зрелое поведение. Ребятишки сбились в группки, молча и терпеливо сидели вокруг Сиары, которая торопливо разводила костер. При этом шаманка наблюдала за тем, как Нара осторожно придерживала крыло Лайэма, пока Кухулин нес мальчика вниз.
Бригид едва сдерживалась, чтобы не торопить Ку, и беспокойно шагала взад-вперед, не спуская глаз с прохода. Им с Кухулином предстояло идти в замок Стражи, встретиться с воинами, рассказать им, почему они решили воспользоваться этой тропой, объяснить, что новые фоморианцы вовсе не армия, вторгшаяся из Пустоши, а дети и доброжелательные взрослые, которых пообещала приютить предводительница клана Маккаллан.
Конечно, воинам было все известно. Мать Кухулина всей стране объявила о скором прибытии изгнанных детей Партолоны. Возможно, не все были рады прибытию новых фоморианцев, но их ждали. Этейн была Избранной Эпоны, а Эльфейм почитали, потому что ее коснулась Богиня. Их участие в судьбе пришельцев означало, что народ Партолоны не поднимет оружия против новых фоморианцев. Подобный поступок был бы вызовом, брошенным самой Эпоне.
63 
