126 
Я отложила в сторону компресс, печально посмотрела на распухшее личико и прошептала:
— Надеюсь, так и будет, милая.
Сначала я почувствовала теплую волну, идущую сзади, а потом уже услышала, как он произнес мое имя:
— Риа!
Я повернулась и чуть не врезалась в мускулистый торс Клан-Финтана.
— Ой, привет.
Я прекрасно сознавала, что похожа на сводную сестру Медузы горгоны со своей дурацкой рыжей шевелюрой. А он выглядел сильным, красивым и неотразимым. Как всегда.
— Нам не хватало тебя на воинском совете. — Его голос теплой патокой обволакивал мое больное тело.
— Прости, — сказала я, лихорадочно пытаясь перевязать волосы, придать им хоть какое-то подобие приличия.
Потом я глянула вниз, увидела, что весь перед одежды в пятнах рвоты, и сдалась.
— Надеюсь, ты объяснил им причину моего отсутствия?
— Да, они все поняли и даже похвалили твое чувство ответственности за людей, — проговорил Клан-Финтан, взял меня за руку и начал подталкивать к дверям.
Я успела заметить, что Каролан кивнул ему, перед тем как он распахнул двери и мы оказались в коридоре.
В огромные окна лениво светило вечернее солнце. Я даже не заметила, как прошел день.
Внезапно меня обхватили руки кентавра.
— Фу… — Я безуспешно попыталась вырваться. — Я вся грязная.
— Стой спокойно. — Его низкий голос подействовал как гипноз. — Я соскучился.
Я действительно замерла. «Он соскучился!»
Кажется, я глупо улыбалась, уткнувшись в него.
— А еще я за тебя беспокоился. — Муж чуть отстранился, чтобы заглянуть мне в лицо. — И что это за магия такая, о которой говорила Аланна? У тебя действительно есть талисман против оспы?
— Да. — Мне понравилось встревоженное выражение его лица. — На самом деле это не магия, а медицина. Но поверь мне, она работает. Я не могу заразиться оспой.
— Хорошо. — Он крепко прижал меня к себе и чмокнул в макушку. — Я никогда не позволю тебе подвергаться опасности.
— Я тоже никогда бы этого не позволила, — попыталась я отшутиться.
Он сжал меня еще крепче.
— Это не предмет для шуток.
— Прости, — пискнула я, и он ослабил хватку. — Просто мне не особенно нравится такой поворот событий. Не хотелось бы тебя шокировать, но я не гожусь в помощницы лекаря.
— Я вовсе не шокирован. Тебе не нравится то, что дурно пахнет, а болезни всегда сопровождаются зловонием.
— Как это верно, — саркастически улыбнулась я. — Кстати, Аланна тебе говорила, что оспа, вероятно, свирепствует и в храме Муз?
— Да, — вздохнул он. — Это осложняет наш план.
— Послушай, если мы пошлем воинов-людей в этот район, то они могут заразиться. На армии это плохо скажется. — Я чуть отпрянула, не разрывая кольца его теплых рук. — Ты когда-нибудь слышал, чтобы кентавры болели чем-то, похожим на оспу?
— Нет, — с уверенностью ответил он. — Раса кентавров невосприимчива к оспе.
— Так я и думала.
— Это значит, что только воинам-кентаврам будет позволено приблизиться к храму Муз. Я уже отослал туда первую группу. Они сообщат обитателям храма наш план и доложат нам о состоянии здоровья тамошних женщин.
— Думаю, ничего хорошего мы не услышим. Пусть это звучит ужасно, но нам нужно изолировать храм и всю территорию вокруг него. Мы пришлем им припасы, но не можем позволить, чтобы обитатели храма заразили всю Партолону.
— Согласен. Я уже распорядился насчет карантина. — Он критически оглядел меня. — А теперь, видимо, я должен позаботиться и о тебе.
— Вот как!..
— Ты не забыла, что тебя ждет довольно бурная ночь? — Муж вопросительно посмотрел на меня.
Я поворковала, подражая сексуальной Мэрилин Монро:
— Что у тебя на уме?
— Разговор с повелителем фоморианцев.
Меня словно окатили холодной водой. Все греховные мысли вмиг разлетелись.
«Я ведь совершенно забыла о предстоящем деле».
— Ах да.
— Жаль, что нет другого способа. Меня все еще тревожит, что тебе придется язвить повелителю зла.
Его большие пальцы медленно рисовали круги на внутренней стороне моих локтей, там, где пульс. Я не хотела заниматься всем этим дерьмом в ночных кошмарах, мечтала подольше понежиться в бассейне, отобедать как следует и замучить его в постели. Но настойчивый голос внутри шептал, что сначала — дело.
Довольно трудно игнорировать Богиню, когда она засела у тебя в башке и не переставая давит на кнопку жалости.
126 
