60 
– Надеюсь, мы не ошиблись, – сказал он, доставая из потухшего костра завернутую в листья рыбу, испеченную на углях. – А куда денешься? Хавать все равно надо. Ну что, первым попробуешь или как? – обратился Малеванный к Люсику.
– Что-то есть не хочется… – сглотнул слюну Люсик, демонстративно отворачиваясь.
– Понятно, – снисходительно сказал вор. – Значит, ты привык уступать дорогу старшим. Это похвальная черта характера. Но не в нашем случае. Ладно, фраер деревенский, тогда ты сегодня поужинаешь фруктами – мясо нам еще пригодится. Если, конечно, тебе слабо составить мне компанию…
С этими словами Малеванный начал жадно есть, запихивая в рот большие куски сочного белого мяса. Люсик встал и отошел к воде, чтобы не слышать чавкающих звуков, которые издавал вор. Голодный желудок Люсика заворочался, как живой, настоятельно требуя полноценного наполнения.
Но Люсик стоически держался. Он и так сегодня здорово рисковал, съев желтый плод. Люсик уже был ученый по части отравлений. Однажды его угостили жареными грибами, после чего Люсик провалялся в больнице почти две недели, балансируя на тонкой грани между жизнью и смертью.
– Ну ты как хочешь, а я отбиваюсь… – Малеванный звучно рыгнул и похлопал себя по животу. – В случае чего вызывай «скорую помощь»… гы-гы-гы…
Он заржал и полез по лестнице в хижину. Похоже, к нему после сытного ужина вернулось хорошее расположение духа.
– Мясо не трогать! – крикнул он Люсику уже из хижины. – Там еще осталась рыба. Трескай и не морочь мне голову. Все будет в норме. А ежели придется загнуться, то никуда не денешься – таланка[3] где хочешь достанет, хоть здесь, хоть в зоне.
Но Люсик не внял его призыву и рыбу есть не стал. Он лишь завернул несколько мелких рыбешек, оставленных Малеванным, в листья, и забрал с собой в хижину, где в одном из углов у них была кладовая.
Люсик до отвала наелся бананов, при этом представляя, что он жует разные мясные и рыбные деликатесы. Психологическая установка помогла лишь на короткое время – может быть, на два или три часа, – после чего Люсик проснулся еще более голодным, чем был до ужина.
Малеванный спал как убитый – даже не храпел. Люсик испугался: не умер ли? Он потихоньку притронулся к руке вора, и тот, заворочавшись, что-то сонно пробормотал.
Попробовать рыбу или нет? Люсик пребывал в сомнениях.
Неожиданно его будто иголкой укололо. Он резко сел и прислушался. Что-то было не так… Ему показалось, что возле хижины слышны чьи-то шаги. Люсик прислушался. Но ничего не услышал. И тем не менее, тревога не покинула его, а выросла как снежный ком, который катится с горы.
Он вскочил на ноги и прильнул к щели в стене. Яркая полная луна освещала пляж, на котором просматривался каждый камешек. Но берег был пустынен. Тогда Люсик перешел на другую сторону хижины.
И он увидел!!!
Люсик едва не рухнул на настил от мгновенно поразившей его слабости в ногах. И то только потому, что придержался за жердь, связывавшую столбы каркаса хижины. Трепеща от первобытного ужаса, Люсик не мог оторвать взгляд от большой гибкой тени, вышедшей из джунглей.
У тени были глаза, которые под лунным сиянием светились как две небольшие лампочки. К хижине приближался леопард. Фигура зверя на пестро-контрастном фоне зарослей как бы распадалась на множество фрагментов, живущих самостоятельной жизнью.
Люсик не просто затаил дыхание; он вообще перестал дышать. Ему показалось, что зверь смотрит прямо на него; Люсику хотелось отскочить в глубь хижины, но гипнотический взгляд леопарда буквально пригвоздил его к настилу.
Но вот зверь – вернее, бесшумная смесь пятен разной формы, бестелесный призрак ночи, – сделал молниеносный прыжок и исчез из поля зрения Люсика. Он схватился за горло, словно там был кран, пропускающий воздух в легкие, и, усевшись на настил, быстро и бурно задышал.
На некоторое время возле хижины снова воцарилась полная тишина. (Если не считать едва слышного шороха волн.) Помертвевший от ожидания чего-то страшного, Люсик сидел скукожившись и боялся шелохнуться. Он даже не мог заставить себя поискать мачете, лежавшее возле его постели (то есть подстилки из сухих листьев), чтобы иметь в руках оружие.
Люсик не верил утверждениям Гарани, что каркас хижины спокойно может выдержать нападение любого зверя, за исключением слона или носорога, которые вряд ли обретаются на этом острове. Ему казалось, что хлипкую с виду конструкцию может запросто разрушить даже штормовой ветер, не говоря уже о тайфуне.
60 
