155 
– Дох ип бхууд, нам надо подумать, – наконец объявил вождь. – Так уж и быть, сегодня мы на гномов не пойдем. Но и на силы зла тоже. Это слишком серьезное решение, чтобы принимать его без Великого Прадеда. После ужина мы разбудим его и спросим совета.
Тролль встал, сгреб «трон» под мышку и пошел обратно к костру. Мрак, сочтя, что официальная часть приема окончена, осмелился подать голос:
– А прямо сейчас нельзя этого вашего дедушку растолкать?
Кажется, дракон ляпнул что-то не то, ибо все тролли дружно на него уставились и очень нехорошо заворчали.
– Мрак!!! – простонал Верес. – Великий Прадед – это дух-хранитель племени! Имелся в виду обряд его вызова из Облачной Пещеры!
Какая-никакая дисциплина у троллей, несмотря на ходящие о них слухи, всё-таки существовала – бить нас на месте они не стали.
– Через два часа мы объявим вам волю Прадеда, – с нажимом повторил вождь. – А хотите – сами поглядите и послушайте, какую хмрынь он скажет. Чтоб не имрили потом, что мы вам мозги выггаем. А покуда подите вон в той пещере посидите... если ее хозяин придет – гоните на гхыр! Только не забудьте сказать, что я так велел, а то он вас еще дальше пошлет.
Прозвучало это как «ваша камера третья слева по коридору, и посмейте только покинуть ее до суда!».
Может, кому темная пещера с низким входом и беспорядочно разбросанными по полу козьими шкурами и не покажется верхом роскоши, но мне она глянулась куда больше эльфийских покоев.
Или это волчица во мне оценила укромное, уютное логово.
...тогда я поклялась себе: больше никогда. Ни за что. Второй раз я этого не вынесу.
Но волчье время набирает силу, и всё меньше остается во мне человека.
И закат становится началом дня, и совсем иначе, освежающе и пьяняще пахнет еловая хвоя, переполняя тело бешеным, звериным восторгом. Заставляющим до одури, до изнеможения мчаться сквозь лес наперегонки с луной, чувствуя, что вот-вот – и произойдет что-то прекрасное, волшебное – и останется с тобой навсегда...
И думается: а вдруг... а всё-таки...
Жизни свойственно смеяться над смертью. Порой – горько, иронично, отчаянно... но неизменно искренне.
Ибо вечность невозможно напугать мгновением...
– Это чего – стол? – хохотнул Мрак, за краешек приподнимая с пола прямоугольный кусок бурой, стоявшей колом свиной кожи. Судя по ссыпавшимся с нее крошкам и мышиному помету, так оно и было.
– Нет, коврик для медитаций, – фыркнула я. – С покойными дедушками советоваться.
– Хорош издеваться, – с досадой проворчал дракон, которому уже порядком влетело от Вереса.
– Сам виноват. – Колдун до сих пор злился на друга. Столько усилий на умасливание вождя потрачено, и впустую! – Ишь, вынь да положь ему Великого Прадеда...
– Ты еще ногами меня, святотатца, попинай! – сердито предложил Мрак.
Верес, получив разрешение, дал ему коленом под зад и, отведя душу, смягчился:
– Да нет, насколько я знаю, ничего святого у троллей нет. Так что оскорбил ты их исключительно в родственных чувствах.
– Что, всё так серьезно? – уныло вздохнул дракон, присаживаясь на корточки у «стола».
– Посмотрим, что скажет Великий Прадед. Хотя я сильно подозреваю, что это всего лишь фольклорный элемент, на которого принято валить ответственность за решения племени. Я как-то присутствовал на таком обряде – в другом племени, правда, – и ничего сверхъестественного не почувствовал.
Разговор оборвался – в пещеру, протаранив шкуру лохматой макушкой, без стука вломился незнакомый тролль-подросток. Мы уже хотели послать его куда велено, но оказалось, что это посыльный от вождя, тащивший в одной лапе здоровенную миску, во второй – стопку тарелок, а в зубах – пучок обструганных палочек.
– Вождь из личный запас угощать, – сгрузив на стол свою ношу, не шибко приветливо буркнул он на ломаном Всеобщем, досадуя, что приходится переводить на нас лакомое яство. – Говорит, не есть – большой обида.
Мы поблагодарили, но тролленок только презрительно выпятил нижнюю губу и утопал обратно, оставив нас переваривать оказанную вождем честь.
Впрочем, для начала ее надо было съесть.
– Ну и как это называется? – задумчиво вопросила я, накалывая на палочку сморщенный комок, за которым потянулась борода зеленоватой слизи. До рта он не доехал, сорвался и плюхнулся обратно в миску, по поводу чего я ни капли не расстроилась.
– Грибы, – осторожно предположил Верес, сам не торопясь браться за «столовый прибор».
155 
