Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
145 
— Что они сделали с тобой?
— Ничего, — быстро ответила Порция, убирая волосы с шишки на лбу Оливера. Внезапно она поняла всю абсурдность своего ответа и не смогла удержаться от слез.
Он еще крепче прижал ее к себе.
— Если вы сейчас же не отдадите ее мне, то я за себя не ручаюсь, — сказал Брайт.
— Почему, черт возьми, я должен отдавать ее вам? Порция хотела все объяснить, но слезы мешали ей говорить.
— Потому что она моя жена, — сказал Брайт. От удивления Оливер выпустил Порцию из своих объятий, и она оказалась в объятиях Брайта.
— Порция, перестань плакать, — сказал он, прижимая ее к себе, — у меня разрывается сердце.
Она попыталась остановить слезы и даже сделала несколько глубоких вдохов, но они продолжали катиться по ее щекам. Она пыталась говорить, но из этого ничего не вышло. Брайт нежно гладил ее и шептал слова утешения.
— Простите, — наконец выдохнула она, доставая носовой платок.
— У тебя есть причины для слез, моя маленькая, но нам надо поговорить.
— Порция вырвалась из его объятий
— Я вовсе не плачу, — сказала она резко.
— Но разве я не вижу, — ответил он сухо, однако его Лицо оставалось нежным.
— Нет, я не плачу! — закричала она. — Оливер, когда я плакала в последний раз? — Но тут она вспомнила, что в последний раз плакала в борделе у Мирабель, где Оливера не было.
— Она никогда не плачет, — подтвердил Оливер. — А вот я часто ревел, и отец всегда ругал меня за это, ставя ее в пример.
— Я была на четыре года старше тебя, — сказала Порция, — и это было несправедливо.
— Но девочки плачут в любом возрасте. Это знают все. Пру плачет даже тогда, когда глядит на закат солнца.
— Это потому, что она знает, что и в слезах остается хорошенькой…
Брайт откашлялся, и Порция внезапно вспомнила, что ей еще предстоит серьезный разговор с ним. Она осторожно взглянула на него. Лицо Брайта было по-прежнему мрачным, но гнев в глазах исчез.
— Сэр Оливер, — сказал он, — я не отдавал приказа схватить вас и привезти сюда, я просто послал своих людей найти вас. Они перестарались, выполняя мое распоряжение, и я чувствую себя виноватым. Прошу простить меня.
— Но почему вы это сделали?
— Я решил жениться на вашей сестре, но в мои намерения не входило оплачивать ваши новые долги.
— Я покончил с игрой навсегда, — заявил, покраснев, Оливер.
— Я рад это слышать, — сухо ответил Брайт, — но можно ли вам верить?
— Это ваше дело.
— И все же?
— Я не позволю вам угрожать Оливеру, — выступила в защиту брата Порция. — Почему вы не верите ему? Вы сами дали мне такое же обещание, и я поверила вам на слово.
— Я никогда не был неумелым игроком.
— Всем известно, что вы заядлый игрок! — Но никогда не проигрывающий.
Порция видела, что Брайт начинает терять терпение, но не могла сдержать себя.
— Не вижу разницы.
— Я не теряю состояния семьи.
— Но обкрадываете других.
— Порция, — начал Брайт с явным раздражением.
— Милорд, — прервал его Оливер, становясь между ними. — Вы должны верить мне.
Брайт обратил на него холодный взор, и Порция была рада этому. Она чувствовала, что час окончательной расплаты неумолимо приближался.
— Если я нарушу свое обещание, вы можете делать со мной все что угодно, — с достоинством заявил Оливер. — Я хочу пойти в армию. У меня уже была назначена встреча с полковником, но ваши люди схватили меня.
— Прошу простить меня. Но вам, вероятно, известно, что и в армии тоже играют.
— Но он не будет, — вмешалась Порция. — Оливер всегда мечтал об армии. Только скука заставила его играть в карты. Я не хочу, чтобы он шел на войну, но…
— …но это лучший выход из положения, — закончил Брайт. — Я не позволил свернуть ему шею, но надеюсь, что это сделают другие.
— Еще одна вещь, милорд, — сказал Оливер, — теперь, когда мы с вами стали родственниками, что я нахожу весьма странным, я могу вам рассказать, что лорд Уолгрейв выкупил мою закладную на Оверстед. Он пока не вернет мне ее, но моя мать и сестра… — Оливер бросил смущенный взгляд на Порцию. — …и сестра будут жить там, а я не сумею проиграть то, чем не владею. Это своего рода ипотека, но более честная, чем другие. Он поклялся, что больше никогда в жизни не будет оплачивать мои долги.
— Ясно. Уолгрейв гораздо умнее, чем я думал. Брайт посмотрел на Порцию:
— Если бы ты рассказала мне об этом раньше, скольких неприятностей мы могли бы избежать.
145 
