Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
112 
– Красиво звучит, – сказал Мазур. – Почти как «идальго». Ничего, если я закурю в постели?
– Только если будешь стряхивать пепел в пепельницу, аккуратно.
– Клянусь на Библии...
Он с удовольствием выпустил дым, бледным облачком потянувшийся в распахнутое окно. Стояла тишина, из крохотного садика наплывала влажная прохлада, соблазненная красавица примолкла, и это было совсем хорошо – Мазур терпеть не мог, когда партнерши в аккурат после бурного общения начинали идиотски щебетать, а то и справляться о накале и серьезности чувств.
– Что это ты так выжидательно косишься? – спросила прильнувшая к нему Кристина.
– Жду.
– Чего?
– Не начнешь ли ты выяснять, как я тебя люблю – просто крепко или вовсе уж нестерпимо...
– Не дождешься, – сказала она решительно. – Я же не дура. Прекрасно представляю, сколько у тебя было таких дурочек...
– О боже, радость-то какая! – воскликнул Мазур. – Ты уже ревнуешь к прошлому, несравненная моя? Наконец-то я дождался этого трепетного момента...
– Не дождешься, – повторила она.
– Увы, увы... – грустно сказал Мазур. – В таком случае происходящее, надо полагать, приобрело иную тональность? Холодная и бездушная красавица из высшего света завлекла в свои сети простодушного морячка, сделав его игрушкой мимолетных страстей...
– Знаешь, что мне в тебе по-настоящему нравится, Джонни?
– Давай угадаю. То ли несравненные качества любовника, то ли безумная смелость, то ли утонченный интеллект...
– Да нет, – сказала Кристина серьезно. – В тебе сейчас нет ни капли самодовольства, то есть того, чего я в мужчинах не переношу.
– Ну, это мы поправим, – сказал Мазур, звонко шлепнув ее пониже талии и гнусавым голосом осведомился: – Ну и как, детка, кайфово тебе?
– Я серьезно, паяц...
– Ну, это снова дала о себе знать здоровая австралийская закваска, – сказал Мазур. – Мы, дети нетронутой природы, непосредственны и естественны, как дикари. За это нас и любят порядочные женщины от Огненной Земли до Лиссабона, а некоторые, извини за пикантную подробность, даже с нами иногда спят...
– Уснешь с тобой...
– Это намек? – удивился Мазур, распуская руки.
– Да нет, констатация факта... – она решительно отстранила самую из двух предприимчивую конечность Мазура, вздохнула: – Вот понять бы тебя еще...
– Да брось, – сказал Мазур. – Я – насквозь понятный паренек, простой, как дорожный знак...
– Послушай, простой паренек... Ты что, всерьез собираешься, когда получишь деньги, открыть в Австралии какую-нибудь карликовую туристическую контору?
– А что? – мечтательно глядя в потолок, пожал плечами Мазур. – Австралия – чудесное место, разве что чуточку сонная и патриархальная, но не на всякий взгляд. Народец там живет без особых проблем. Проблемы, пожалуй что, начинаются в одном-единственном случае: когда кто-то решит выбросить накопившиеся в доме старые бумеранги. Вот это – проблема, честно...
– Я серьезно.
– Ну, а почему бы и нет?
– Это на тебя как-то не похоже: сидишь с мегафоном в прогулочной шаланде и старательно талдычишь туристам про красоты Большого Рифа...
– А что, можешь предложить что-нибудь получше?
– Да нет, просто размышляю вслух...
Однако в ее голосе, Мазур мог поклясться, все же угадывался некий подтекст. Был там подтекст, право слово...
Мазур без особого удивления насторожил уши. Может, это и было то, чего он давно дожидался? «Милый, а не хочешь ли ты поработать немножко на безобидную контору с аббревиатурой ЦРУ? У меня, вот, кстати, и подписка с собой, смертельное обязательство, только закорючку поставь...» Дождался, а? Или в промежутке меж двумя ленивыми поцелуями предложит, подобно незабвенному алькальду, вступить в какую-нибудь местную мафию? Или это будет что-то третье – но того же пошиба...
– Я просто размышляла вслух, – повторила Кристина словно бы чуточку отчужденно. – Чертовски хочется тебя понять...
«Очень надеюсь, что тебе это не удастся, милая, – мысленно ответил ей Мазур. – В свое время такие штучки не прошли у людей постарше и поопытнее, иные были при воинских званиях, а иные – с богатым и насквозь предосудительным жизненным опытом. Но я от них от всех благополучно укатился, что твой колобок...»
Самокритичности ради следовало вспомнить, что иныеего и обыгрывали в чем-то, пусть не в главном – но ей не положено знать ни о чем подобном...
– Ты знаешь, я сам себя не всегда понимаю, сказал он честно. – Где уж другому, после недолгого знакомства... Что ты фыркаешь?
112 
