Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
35 
– Я согласен, – сказал Мазур, чтобы побыстрее со всем этим развязаться. Потом Франсуа с Кацубой что-нибудь придумают...
– Слово офицера?
– Слово офицера.
– Этого мне достаточно, – торжественно провозгласил Авила. – Я и мысли не допускаю, чтобы офицер военно-морского флота мог нарушить данное слово, в особенности когда речь идет о столь серьезной игре с высокими ставками... – И его глаза холодно сузились, без слов напомнив, что несчастные случаи в Санта-Кроче случаются и с дипломатами: что-то в этом роде, конечно, хитрый идальго и имеет в виду...
Вот теперь окончательно ясно, зачем он решил приставить к ним с Кацубой своего очаровательного шпика. Экономика, да. «Плащ и кинжал» устарел, говорит кое-кто, смеясь...
– Пойдемте. Я слышу голос нашей очаровательной хозяйки...
Мазур следом за ним вернулся в зал.
И ноги вновь приросли к земле. Вчерашнее безумие настигло и здесь...
Перед ним во плоти и крови стояла Ольга – правда, не во вчерашнем платье, а в легком сиреневом костюмчике делового покроя и канареечной блузке, золотые волосы убраны в строгую прическу, в ушах посверкивают немаленькие бриллианты, сине-зеленые глаза смотрят отстраненно, как на чужого, удивленно чуточку... И это не может быть видением, не может!
– Сеньорита Ольга Карреас, – галантерейно произнес Авила. – Наши долгожданные гости, коммодор Влад Савельев, сеньор Мигель Кулагин, оба они дипломаты и инициаторы дерзкой экспедиции, заставляющей вспомнить полковника Фосетта...
Она кивнула не холодно и не радушно – с вежливостью воспитанной должным образом молодой дамы из общества.
– Ольга, вы позволите вас на два слова? – тут же спросил Авила таким тоном, словно заранее был уверен в согласии.
Дверь за ними захлопнулась.
Кацуба одним прыжком оказался рядом с ним:
– Да что с тобой? – прошептал он недоуменно, чуточку зло.
– Это она, – тихо ответил Мазур.
– Твой призрак?
– Ага. Но я же не сошел с ума? Мне же не может мерещиться? Это она...
– Достал ты меня, твою мать... – с некоторой растерянностью отозвался Кацуба, огляделся: – Мало ли похожих людей, мало ли двойников... ну-ка, иди сюда!
Он прямо-таки потащил Мазура к противоположной стене, на ходу шепча:
– Ты посмотри, посмотри, может, тут и ключ...
На эти фотографии в рамочках Мазур не обращал раньше внимания – не успел, привлеченный в первую очередь оружием...
Вот э т у фотографию он знал. Он ее прекрасно знал. Точно такую Ольга прихватила с собой, когда перешла к нему жить.
Двое бравых господ офицеров российского императорского военного флота, молодые лейтенанты во всем блеске – парадные эполеты, белые перчатки, кортики висят на черных поясах, щедро украшенных бронзовыми львиными головами. Тот, что справа – Ольгин прадедушка, тот, что слева – его двоюродный брат, Аркашенька Кареев, тот, что оказался у Деникина, в конце концов ушел в Бизерту и сгинул в роковой пропащности, изъясняясь словами классика, но в тридцать седьмом, когда красного комкора Вяземского арестовали прямо на мостике вверенного ему эсминца, именно Кареева ему поставили в строку, сочиняя классическое дело с родственником-эмигрантом, подбившим шпионить на четыре разведки. И шлепнули бы, как миленького, но тут пришел Лаврентий, стал выпускать, обошлось...
Снова Кареев, уже в одиночку – где-то на фоне эвкалиптов, в расстегнутом френче, со сбитой на затылок фуражкой, с громоздким «томпсоном» наперевес – первых выпусков, с дисковым магазином на семьдесят два патрона, – возле разбитого прямым попаданием, неуклюжего, усеянного заклепками танка. Гран-Чуко, а? Тридцать четвертый год, только что взятая позиция чочо – ну да, танк, несомненно, французский «Рено» АМР ВТ образца 33-го года, такие, где-то упоминалось, у чочо и были... Вот оно что...
Теперь понятно, откуда такая роскошь. После успешно закончившейся войны у чочо оттяпали изрядный кусок территории, многим, отличившимся в боях, в награду за службу давали немаленькие земельные пожалования, и русским тоже, там, среди прочего, добывали и каучук. Когда началась Вторая мировая, разгорелся каучуковый бум, самые оборотистые и смекалистые стали крутыми миллионерами...
– Ну, понимаешь ты что-нибудь? – нетерпеливо спросил Кацуба.
– Понимаю теперь, – сказал Мазур.
– Родственник, а? – Кацуба бесцеремонно ткнул указательным пальцем в Кареева.
– Двоюродный брат ее деда...
– Вот и понятно все, – облегченно вздохнул Кацуба. – Вот и хорошо. Никаких призраков нет, а есть фамильное сходство...
35 
