Особенно,... 
92 
– Хочу стать королевой.
Сварог хотел фыркнуть, но потом подумал, что мечта эта – не лучше и не хуже любой другой. На то она и мечта. Особенно здесь, где престолы частенько брались «на шпагу». Если вспомнить, сколь предосудительные субъекты ухитрялись нахлобучить все же на темечко корону, Мара с ее детской мечтой выглядит светлым ангелом…
– Осталась самая малость, – сказал Сварог. – Выйти замуж за короля.
– Ну уж, таких пошлостей мне не нужно. В интересах дела еще можно под кого-нибудь примоститься, но ради собственного блага никак не стоит…
– Что я в тебе ценю, так это – непринужденность…
– Я человек независимый, – сказала Мара. – И хочу завоевать себе королевство сама. Конечно, смешно распахивать рот на большое, но найдутся и маленькие, по моим хрупким плечам. В Манорах. Есть еще Сегур. Я там была однажды – очаровательный остров. Жалкая кучка гвардейцев и король-растяпа, без единого наследника.
– А потом?
– Что – потом?
– Ну, завоевала ты королевство. А дальше что?
– Надеваю я корону…
– Ну?
– Сажусь я на трон…
– Ну? – с интересом повторил Сварог. Она задумалась, нахмурилась:
– Да ну тебя! Все испортил!
– Я тут ни при чем, – сказал Сварог. – Видишь ли, мечты имеют паршивое свойство – сбываться. Поэтому всегда нужно иметь что-то про запас.
– А у тебя-то самого есть мечта? – прищурилась она.
– Выбраться отсюда. Чтобы Делии удалось…
– Это не мечта, а отличное выполнение задания, – безжалостно отрезала Мара. – А мечта?
– Мечты, похоже, нет… – растерянно сказал Сварог, подумав как следует.
– Вот видишь, А у меня есть. Чья взяла?
Сварог покрутил головой:
– Слушай, много вас таких?
– Хватает. Человек пятьдесят. Большинство, конечно, довольно тупые приложения к мечам, но есть и умные. Я, да будет тебе известно, существо особо строптивое, своенравное и самостоятельное. Это я не сама придумала, а бесстыдно подслушала. Из-за моей репутации Гаудин и поручил мне за тобой присматривать. Что ты поднял брови выше макушки? Ну да, милорд, ваше небесное великолепие, вы здесь командуете, вы умеете бить людей топором по голове, и вы великолепно справились в Харлане. Но вам еще долго предстоит учиться прокладывать себе дорогу по трупам, не распуская при этом сопли и не гадая, была ли у проткнутого вами бедолаги седенькая бабушка… А я этим умением давно овладела, – она скромно потупилась. – Надеюсь, я не нанесла урона твоей мужской гордости? Всегда готова искупить женственной покорностью…
И с интересом наблюдала за ним. Однако Сварог уже понял, что лучший способ сохранить лицо при общении с напарницей – это выглядеть совершенно бесстрастным.
– А тебе не приходило в голову, что Гаудин использовал удобный случай, чтобы от тебя отделаться?
– Гаудин – сплошная меланхолическая загадка, – сказала Мара. – Меланхоличность касается облика, а загадочность – ума и характера. Какие ходы он просчитывает наперед и сколько их, угадать невозможно. Сейчас мы выполняем задание. Я не сомневаюсь, что игра затеяна всерьез и ставки высоки – но одновременно наше задание хитрыми ходами, непонятными и неизвестными нам с тобой, связано с достижением и других целей. Нет, я не утверждаю, будто так и есть. Но допустить стоит… Большинство его поручений – с двойным и тройным дном.
– Должность у человека такая… – сказал Сварог задумчиво. И направился на террасу – подышать прохладным ночным воздухом на сон грядущий. Окрест стояла тишина, только через два дома отсюда на гребне крыши раздавалось звяканье виолона и явственно долетало меланхолическое пение:
- Этот витязь бедный
- никого не спас,
- а ведь жил он в первый
- и последний раз.
- Был отцом и мужем
- и – судьбой гоним —
- больше всех был нужен
- лишь своим родным…
У трубы виднелась темная фигура, сидевшая верхом на коньке, как на лошади.
– Твой-то опять надрывается, – лениво сказал Сварог бесшумно появившейся рядом Маре.
– Я вот в него сейчас чем-нибудь попаду… – безжалостно заявила сподвижница.
Сварог фыркнул. Обитавший неподалеку юный уличный певец, сосед лишенного наследства восемнадцатого герцога Немера, положил глаз на Мару (отчего-то очаровавшую его даже в своем новом облике, не столь уж и прекрасном) и регулярно угощал серенадами.
– Сейчас я его…
– Отставить,– сказал Сварог. – Традиция такая, терпеть нужно…
- От него осталась
- жажда быть собой,
- медленная старость,
- замкнутая боль.
- Неживая сила,
- блики на воде.
- А еще – могила.
- Он не знает, где…
– И так тошно, а тут еще тоску наводит…
92 
