20 
Прятать в шкафу убийцу в розыске мне еще ни разу не доводилось.
- Оперуполномоченный Наумов, - представился гость и, не снимая ботинок, по-хозяйски прошел в комнату.
В отличие от дяди Пети, щупленького пожилого милиционера с тихим голосом, которого даже хулиганы стыдились обижать, оперуполномоченный не понравился мне с первого взгляда. И дело было вовсе не в потном свалявшемся свитере, надетом под новый кожаный пиджак. Я как будто очутилась в одной клетке с тигром, который еще не определился, кто перед ним: долгожданный обед или низкокалорийная швабра уборщика.
- Елена Викторовна Коробкова? - для проформы уточнил тигр, то есть Наумов.
- Да, паспорт показать?
- Не надо, - отрезал оперативник с таким видом, словно в прокуратуре на меня уже давным-давно заведено личное дело с номерными фотографиями в профиль и анфас. - Полагаю, вы догадываетесь, почему я здесь?
- Конечно, - ляпнула я. - В смысле, новости смотрела.
- Новости… - с отвращением повторил тот. - Ладно, начнем по порядку. - Милиционер раскрыл блокнот и щелкнул кнопкой автоматической ручки. - Как давно вы знакомы с Александром Топляковым?
- Меньше суток.
- В каких вы отношениях?
- Вы что, шутите? Я с ним всего-то пару часов общалась! Причем хватило по горло.
- И какое у вас о нем сложилось впечатление?
- Плохое, - мстительно сказала я, - По-моему, ему еще лечиться и лечиться, причем под пристальным врачебным наблюдением.
- Вы недалеки от истины. - Оперативник продолжал буравить меня взглядом. - Топляков серьезно болен. У него сорвана психика, он неадекватно воспринимает реальность и не контролирует свои поступки, как наркоман во время ломки. Вы ведь не стали бы заступаться за наркомана, правда?
Вся моя решимость куда-то испарилась. Дико захотелось ткнуть пальцем в шкаф и пулей вылететь из квартиры… но тут я вспомнила о гранате. Вдруг у Сани еще одна есть?! Причем - откровенный идиотизм! - первой в голову пришла мысль о восьмистах сорока долларах, которые я копила на ремонт, храня в меховой шапке на верхней полке шкафа. Я представила, как они ошметками разлетаются по комнате (мысль об ошметках собственных почему-то волновала меня куда меньше), и поспешно сцепила пальцы.
- Ну… наверное. Вообще-то у меня нет знакомых наркоманов.
- Как я вам завидую, - фальшиво улыбнулся оперативник. - А я вот часто имел… имею с ними дело, пренеприятные типы. Но доза хотя бы на короткий срок делает их безопасными для общества, в то время как друзьям Топлякова приходится сидеть на мине круглосуточно. Он, не задумываясь, убьет и вас - если вы повысите на него голос, замахнетесь или просто неожиданно подойдете со спины, дотронетесь…
Допрос принимал какой-то странный оборот. Появилось гадкое чувство, что меня пытаются загипнотизировать, сквозь доверительный тон собеседника прорывались издевательские нотки.
- Ой, зачем вы меня так пугаете?! - пролепетала я, прячась от серьезного разговора за образом хрупкой глупенькой блондинки. - Вы думаете, он захочет мне отомстить и придет сюда?! Какой ужас…
- Что вы, Елена Викторовна, не пугаю - предупреждаю! Как говорится: кто предупрежден, тот… - Наумов зачем-то закрыл блокнот, медленно-медленно, чтобы не шуршать, переложил его на диван и потянулся к кобуре. - А сочувствовать таким Топляковым не стоит. Война далеко не всех ломает, она как рентгеновский аппарат: червоточины в людях выявляет. Может, он туда и пошел, чтобы в живых человечков из автомата пострелять…
Мама родная! Оперативник конечно же заметил, как я нервничаю и кошусь на шкаф. Наумов уверен, что Саня где-то в квартире, и нарочно его провоцирует! Надеется что тот сорвется и…
В шкафу чихнули.
Я так остолбенела от ужаса, что даже зажмуриться не смогла.
- А ну, выходи, сволочь! - Наумов сделал на зеркало охотничью стойку с пистолетом. - Руки вверх, и чтобы я их видел!
Створка медленно, с дребезжанием отъехала в сторону. Прямо за ней, по-турецки скрестив ноги, сидел голый бритоголовый "браток", в синеву расписанный татуировками вроде "не забуду мать родную", грудастой тетки (видимо, той самой матери), пауков, волков и прочего животного мира. Выглядели они так, словно не шибко умелый, но старательный художник намалевал их шариковой ручкой, а потом поплевал и растер.
- Слышь, начальник, - забормотал мужик, послушно поднимая руки, - ты, того, не надо! Давай по-хорошему договоримся - я ж так, чисто в гости! И вообще, она сама предложила…
20 
