100 
– Денежный?
– Сама решай. Я знаю, где находится притон для бомжей. Там настоящих рабов держат, которые двум бандитам милостыню собирают. Дело поставлено широко. Их автобусом по рабочим местам развозят. Бомжи колоритные, всяких хватает – и инвалиды, и герои конфликтов, всякой твари по паре наберется.
– Идет. Я с трубкой сегодня расставаться не буду. Дорогин посмотрел на часы.
– Можно пойти где-нибудь позавтракать или пообедать. Вы же с Тамарой давно не виделись, не болтали по-женски?
Белкина была не прочь отправиться в кафе, но тогда она потеряла бы время. Ей еще предстояло до трех часов дня найти камеру и оператора, а это, между прочим, дорогое удовольствие. Лишь под честное слово Белкиной, что получится кусок неплохого репортажа, владелец частной студии мог позволить подобную оперативность.
– Я побежала, – фальшиво улыбаясь, бросила Белкина и, чувствуя себя сволочью, расщедрилась:
– В другой раз пообедаем, я все оплачу.
– Не в деньгах счастье, Варвара, – напутствовал Дорогин.
– К черту! – невпопад ответила журналистка, посылая воздушный поцелуй.
«И почему они до сих пор со мной якшаются? – думала Белкина, устраиваясь за рабочим столом. – Наверное, человек я хороший, – не без удовольствия подумала она, – и сволочной конечно. Но что поделаешь, профессия у меня такая!»
Этой фразой Белкина всегда объясняла свои поступки, и хорошие, и плохие.
– Машина, камера, оператор… – несколько раз про себя повторила Белкина, поигрывая клавишами телефонного аппарата, но пока еще не нажимая их. – Дадут? Не дадут? – если бы у нее в руках была ромашка, она бы принялась обрывать лепестки. – Пусть только не дадут! – усмехнулась журналистка, вдавливая кнопки в телефонный аппарат так, будто выщелкивала таблетки из упаковки. – Телестудия? – проворковала она в микрофон. – Игоря, пожалуйста.
– Белкина? – послышался обрадованный, но в то же время настороженный голос.
– Конечно я!
– И конечно, тебе нужны машина, камера, оператор.., и не через неделю, и не завтра, а прямо сейчас?
– Ты угадал.
– Это несложно было сделать. Неужели ты думаешь, что я держу съемочную бригаду в боевой готовности круглые сутки и только жду не дождусь твоего звонка?
– Новости, Игорь, имеют обыкновение случаться в самое неподходящее время. Не могу же я спрогнозировать ураган, цунами или пожар?
– Ты сама, Варвара, и ураган, и цунами, и пожар в одном лице.
– Ты дашь технику?
– Если я скажу нет, ты позвонишь моим конкурентам?
– Конечно. Мне разницы нет, на чьей технике снимать, деньги и у тебя, и у них те же самые.
– Что ты собралась снимать? Насколько мне известно, в Москве катаклизмы в ближайшие пару часов не предвидятся.
– – Тебе нужен отвальный материал к юбилею Пушкина?
– “Отвальный” и Пушкин у меня в голове плохо сочетаются. Если ты заинтересовалась поэзией, то лучше позвони на канал “Культура”. Технику тебе дадут, но они нищие, заплатят три копейки.
– Неужели, Игорь, я способна делать то, что не понравится зрителю? Я работаю на массовую аудиторию, а не на филологов и любителей поэзии. Пушкина знают все, хотя мало кто его читал, если не считать выброшенных из жизни школьных лет. – На другом конце провода раздумывали молча. – Игорь, ты даже не заметил, что я еще не завела разговор о деньгах?
– Ты, Варвара, своего не упустишь, заведешь его обязательно.
– Даешь технику?
– На сколько?
– До восьми вечера, – Белкина прикинула, что успеет снять еще один сюжет на чужой технике. Ей запало предложение Муму наведаться в притон для бомжей-рабов: чернуху зритель любит.
– Ты меня убиваешь.
– Даешь, или я обращусь к твоим конкурентам? Но тогда уж учти, в кадре я обязательно скажу людям, что это ты не дал мне техники.
– Ты не скажешь. Я человек добрый, не могу отказать шикарной женщине. Жди, группа выезжает к тебе. Мне только осталось найти оператора, все на съемках.
– Ты найдешь, Игорь, я не сомневаюсь.
– Найду.., для тебя.
– Для общего дела. Для Пушкина.
* * *
У Белкиной была хорошая память на лица, но имена, фамилии она забывала. К зданию, где располагалась редакция газеты “Свободные новости плюс”, подкатил миниатюрный автобусик, причем такой маленький, что, казалось, попади он в пробку, его можно будет поднять двум здоровым мужикам и вынести на свободную улицу по тротуару в руках. На лобовом стекле красовалась броская надпись: “Пресса”.
100 
