35 
Ирина, присмотревшись, обнаружила, что ригель замка отодвинут. Сквозь выемку и щелку пробивалась полоска света. То и дело ее перекрывала чья-то тень.
Сперва Быстрицкой показалось, что она ничего не сможет расслышать, но, напрягая слух, замерев на месте, она все-таки различила голоса:
– Но не могу же я врать ей целую вечность? – настаивал майор Миронов.
Ответом было лишь глухое покашливание.
– А что мне делать, если она спросит меня напрямую?
– Уходить от ответа, – последовал бесстрастный совет.
– Может быть, вы мне посоветуете, как это сделать?
– Обещайте, что Федор Молчанов скоро приедет, что у него появились другие срочные дела.
– Да я даже не знаю, кто он такой, а должен выдавать себя за его друга!
– Это ваша профессия, – послышался какой-то неприятный, щелкающий смех.
– По-моему, в последнее время Быстрицкая что-то заподозрила.
– И не мудрено.
– Нет, я это говорю не для того, чтобы давить но вас, но…
– Никаких «но». Вы отвечаете за женщину головой.
Быстрицкая услышала, что Миронов подходит к двери. Она успела-таки добежать до своей комнаты и укрыться в ней.
– Да нет, вам показалось, – услышала она голос майора, а затем звук закрываемой двери.
– Пошли!
Ирина понимала, что усидеть сейчас на месте не сможет. Ей не хватало воздуха. Наконец-то часть тайны для нее открылась: она здесь пленница и, скорее всего, ее хотят использовать против Федора. Иначе к чему тогда такая конспирация? Правда, в этом открытии утешало и другое: значит, Федор жив.
Аня с удовольствием отложила ручку и захлопнула тетрадь.
– Мы пойдем гулять, мама?
– Да.
Ирина не могла дождаться, пока Аня соберется.
«Боже, какая медлительная девочка!» – подумала женщина.
Она подхватила дочку на руки и вышла во двор. Закатное солнце уже коснулось вершин деревьев, и желтая листва чуть окрасилась вечерним пурпуром.
Шофер уже успел помыть коврики в машине и теперь сидел на садовой скамейке, покручивая в пальцах незажженную сигарету. То ли молодой человек решил бросить курить и поэтому утешал себя запахом сухого табака, то ли не решался закурить на этой даче, где порядки явно отличались строгостью.
– Я уже не маленькая, – стесняясь, проговорила Аня, и Ирина тут же опустила ее на землю.
Девочка подбежала к машине и села на переднее сиденье.
– Ты испачкаешь дяде машину, – негромко окликнула ее Ирина.
Но Аня и слушать ничего не хотела. Шофер махнул рукой:
– Пусть сидит. Здесь трава и никакой грязи. Аня хоть и сидела справа, принялась играть, будто ведет автомобиль. Она крутила воображаемый руль и, надувая щеки, сигналила.
И тут взгляд Быстрицкой задержался на торчащих из замка зажигания ключах. Она усмехнулась и просто так, от нечего делать, стала фантазировать, как бы она могла убежать отсюда на машине какого-то чина из ФСБ, представила, какой переполох поднимется в доме, когда она вместе с дочерью на бешеной скорости понесется к шоссе. Подумала просто так, ради забавы, но чем дольше она смотрела на ключ с синим металлическим брелоком и длинной никелированной цепочкой, тем сильнее становилось желание прыгнуть на сиденье, повернуть ключ в замке и бежать из опостылевшего ей дома.
Но ворота, тяжелые, металлические, приводимые в движение толстой, словно бы в десять раз увеличенной велосипедной цепью, скользившие на резиновых колесах по вбетонированному в землю рельсу, были закрыты.
«Ну да, размечталась, – обратилась к себе Ирина, – лучше вспомни, когда ты последний раз сидела за рулем?»
Она задумалась. Нет, педали помнила точно, где какая. Сперва сцепление, затем скорость. Сцепление отпустить, медленно прибавлять газ.
«Это как велосипед, – подумала женщина, – один раз научишься – никогда не забудешь».
И тут она вздрогнула. Загрохотали ворота, тяжелая цепь пришла в движение. На лесной дороге перед самым забором стоял синий фургон, на котором на дачу обычно привозили продукты. Фургон медленно вкатился во двор. Охранник перещелкнул кнопки на пульте управления, что-то загрохотало, ворота дернулись и остановились. Ирина увидела небольшой, с детский кулачок, камень, попавший под обрезиненное колесико.
«Это судьба!» – подумала Ирина.
Охранник продолжал нажимать на кнопку. Гудел мотор, дергались ворота, но камень упорно продолжал сдерживать колесико.
«Судьба!» – еще раз мысленно повторила Быстрицкая и с выражением полного безразличия на лице обошла автомобиль.
35 
