40 
Через некоторое время Стаканыч наконец заглушил мотор. Глеб вздохнул с облегчением: ему все время казалось, что тяга маломощного "Вихря" в сочетании с постоянной вибрацией и ударами волн вот-вот разнесут их "дредноут" на клочки, из которых он был слеплен.
Нижний край солнца уже оторвался от поверхности воды. Над морем лежал туман – густой, как молоко, и сырой, как остывший компресс. Повернув голову, Глеб разглядел выступающие из этого сероватого киселя очертания горы с белыми пятнышками строений. Он мысленно прикинул, напротив какой точки побережья в данный момент находится их лодка, и пришел к выводу, что место почти то, о котором он думал.
– Здесь будем ловить? – спросил он, зябко поднимая воротник старой, пропахшей рыбой и мышиным пометом штормовки, которой ссудил его Стаканыч.
– Чуть дальше, – ответил Стаканыч. – Во-о-он там, – показал он рукой куда-то в туман. – Там рыбы больше.
– Это почему же?
– Понимаешь, какое дело... – Стаканыч почему-то замялся, смущенно кашлянул в кулак. – Там, брат, трубы в море выходят. Ну, сам понимаешь, какие – канализационные. А рыба на этом деле о-го-го как жиреет!
– М-да, – сказал Глеб, умело разыгрывая брезгливость и продиктованные ею сомнения, хотя именно такого ответа он и ждал. – А не воняет?
– Кто, рыба?
– Да нет, не рыба. На рыбу плевать, что я ее – есть собираюсь? Вообще – не воняет?
– Да с чего же это вдруг? – замахал длинными руками Стаканыч. – Трубы – они ж на дне!
– Трубы-то на дне, – с сомнением произнес Глеб, – а вот то, что в трубах... Оно ж не тонет!
– Еще как тонет, – заверил его Стаканыч. – Да и рыба, опять же... Нет, ты сам подумай, если в оно все время поверху плавало, что было бы? Не море – выгребная яма! Одних дельфинов в нем сколько, а ты видал, как они гадят?
– Ну ладно, – сказал Глеб, морща нос, – хватит. Мутит уже от этого разговора. Весла давай, Степаныч.
Стаканыч взял со дна лодки алюминиевое весло, протянул его Глебу, но застыл, явно что-то прикидывая.
– Ты чего, дед? – спросил Глеб, осторожно отнимая у него весло.
– А? – спохватился Стаканыч, выпустил весло и потянулся за вторым. – Да вот, понимаешь, думаю... В самом деле, неловко как-то: ты гость, а я тебя в самое, понимаешь, дерьмо... Ладно! Только грести подальше придется – метров на восемьсот, а еще лучше – на километр...
– А там что? – спросил Глеб, который догадывался, что там, но хотел полной ясности.
– Там ливневка, – объяснил Стаканыч. – Ну, ливневая, значит, канализация, на случай большого дождя. По ней в море тоже много всякой дряни стекает, которая рыбе по вкусу, но все ж таки дерьма нету... А то ты говоришь – рыбу, мол, жрать незачем... Так а как же? Зачем же тогда ловить? Я понимаю – спорт, там, развлечение... Но уха-то!.. Как же уха-то, Федор?
– Да, – напустив на себя задумчивый вид, неуверенно согласился Глеб. – Уха – это дело.
– Настоящая! – с жаром подхватил Стаканыч. – Морская! Да под водочку!
– Все, – сказал Глеб, – уговорил, вези, пока я слюной не захлебнулся. А ты что же, спец по ухе?
Он вставил весла в уключины и двумя уверенными, мощными гребками развернул легкую пластиковую посудину в указанном Стаканычем направлении. Под плеск воды, скрип и постукивание уключин и мерное дыхание Сиверова старик повел неторопливую речь о том, какой он знатный рыбак и мастер приготовления настоящей морской ухи. Глеб не знал, сколько в его рассказе правды, а сколько – стариковской похвальбы, да это его и не волновало. Главное, что старик оказался владельцем лодки с мотором и даже, как ни странно, жестяного лодочного сарая на берегу, в котором было полно всякой всячины: от сломанных весел и ржавых цепей до вполне исправных, хоть сейчас годных в дело нейлоновых сетей. Придя в сарай, Глеб долго, с большим интересом разглядывал сети, пробовал их на прочность, но в конце концов согласился со Стаканычем, что такая прорва рыбы им ни к чему и что по-настоящему отдохнуть на рыбалке можно только с удочкой в руке.
Мысли Стаканыча, как видно, текли примерно в том же направлении.
– Правильный ты мужчина, Федор Петрович, – сказал он, вынимая из кармана кривую сигарету без фильтра и не спеша прикуривая от спички. – Так и надо отдыхать – на свежем воздухе, с физической нагрузкой... А то понаедут сюда твои земляки – ну, смотреть же на них жалко! На парашютах каких-то летают, на бананах катаются, в ресторанах сидят, где дышать нечем, едят какую-то дрянь за сумасшедшие деньги... А настоящий отдых – вот он, рукой подать! И стоит, согласись, не в пример дешевле.
40 
