Особенно,... 
136 
Муха встала:
– Ладно, все равно делать нечего.
– Кстати, – Дана нерешительно протянула к ней раскрытую ладонь, – ты бы отдала мне шприц. Это не игрушка.
Муха подалась назад:
– Зачем это?
– Ты поедешь туда… Хочешь, чтобы тебе записали изъятие оружия? Да еще такого. Ведь он в деле не фигурирует. А тебе бы хотелось, чтобы еще приписали? Найдут – припишут. Ну, давай его сюда. Я положу куда-нибудь, потом уничтожу. Больше эта штука работать не будет.
Муха поколебалась, но все же достала шприц и вложила его в ладонь Даны. Та вздрогнула.
– Не бойся, – сказала Муха. – Я кладу острием к себе.
– Я положу на стол.
– Куда хочешь. – Муха порылась в карманах, достала коробочку с ампулами. – Это тоже пригодится.
Дана взяла и коробочку:
– Больше у тебя ничего нет?
– Ничего, только вот эти деньги. Восемь тысяч.
Как с ними быть?
– Не стоит их тащить туда. Изымут. Знаешь, лучше всего сделать так, чтобы Яков Семенович положил их на твой личный счет. Когда выйдешь – у тебя будут свои деньги. С процентами. Вот он приедет, и ты ему их передай. Он все сделает и потом тебе сообщит – куда вложили и на какие проценты.
– А он не того, твой Яков Семенович… Не прикарманит их? – засомневалась Муха, уже доставая сверток с деньгами.
– Ты что – сдурела? Эти деньги ему – тьфу! Он очень богатый человек, запомни. И между прочим, честный.
– Все вы честные, – мрачно заметила Муха. – На, бери и деньги. Все равно теперь конец. Когда пахала, не думала, что обратно их тебе верну.
– Больше у тебя ничего при себе нет?
– Ничего. Немного рублей…
– Оставь, это мелочи.
Они снова сидели за кухонным столом и пили чай. Дана то и дело клевала носом, Муха смотрела на часы. За окном стало совсем светло.
– Где же он? – спросила Муха.
– В банке. Главное, не психуй, только хуже сделаешь. Если бы ты могла поспать…
– – Смеешься?!
– Почему? Это было бы лучше всего. У тебя сегодня трудный день.
Муха промолчала.
– Не давай себя сбить на допросе. – Дана отставила кружку. – Держись спокойней. Знай, что за тобой стоят сильные люди и они тебе помогут, когда…
Она не договорила. В комнате, где спала Алия, раздался громкий стук, будто на пол свалилось что-то тяжелое. Женщины вскочили одновременно. Муха, не дожидаясь Даны, вбежала в комнату и остолбенела. Алия лежала посреди комнаты, навзничь, раскинув тонкие руки крестом. Со стола, где Дана оставила шприц, была сорвана скатерть.
– Алияшка! – Муха подбежала к сестре, опустилась перед ней на колени. И увидела рядом с ее левой рукой шприц. Наполовину пустой.
– Где она? – Это до комнаты добралась Дана. – Она встала?
Муха ощупала теплые руки сестры, оттянула ей веко на одном глазу… Взяла в руки шприц, осмотрела его… Дана подошла ближе, она была совершенно растеряна.
– Что случилось? – спрашивала она. г-Муха, ты где? Что с ней?
Муха не отвечала. Она бросила шприц на пол, перевернула скатерть.
– Что ты делаешь? – спрашивала Дана, пытаясь ее настигнуть. – Что с ней?
– Где мои деньги?
– На столе! Что с ней?
Муха еще раз переворошила складки скатерти и нашла свой сверток. Сунула его в карман, с силой оттолкнула Дану и побежала к входной двери. Замок подался легко. Она слетела вниз по лестнице, вырвалась во двор и помчалась к дороге. Теперь ей было все равно, что ее могут узнать и остановить. Она знала, что убегать нужно быстрее, не прячась, не рассчитывая. Оказавшись на обочине оживленного шоссе, она проголосовала. Вторая же машина остановилась, и водитель согласился отвезти ее в Царицыно. Она и сама не знала, почему назвала этот адрес.
В машине ее стало жутко трясти, самые настоящие судороги. Такое с ней случилось впервые в жизни. Водитель с некоторым испугом поглядывал на девушку азиатской наружности, которая, сидя рядом с ним, то и дело выгибала спину, не касаясь ею сиденья, дергала головой, сжималась в комок. Муха проделывала это совершенно молча и бессознательно. Она в этот миг не понимала, что с ней творится. Наконец водитель не выдержал:
– Может, вас лучше в больницу отвезти?
– Что? – пробормотала она, поворачивая к нему искаженное лицо. – Нет, не надо.
– Что это с вами? – весьма подозрительно спросил он.
Муха поняла, что ее приняли за наркоманку в ломке или психически больную, и нашла в себе силы, чтобы соврать:
– Не обращайте внимания… У меня просто гастрит разыгрался. Все жжет…
136 
