62 
— Эй, есть кто живой? Отворяйте!
Приоткрылась маленькая форточка. Я увидел красное злое лицо:
— Пся крев! Кого еще принесло? Хто там?
Глаза уставились на меня, оценили гвардейский мундир.
— Что тебе надо, служивый? — вопрос прозвучал на полтона ниже. — Не велено невесть кого пущать.
— Я капрал Измайловского полка Дитрих фон Гофен, начальник князя Тадеуша.
— Да ну?! — не поверил краснолицый. — Какой у нашего пана начальник может быть, окромя ридного батюшки.
— Сейчас как дам в морду, собака, если не откроешь, — предупредил я, зная насколько долго могут затянуться переговоры.
— Но-но, — послышался опасливый голос. — Не грозись кулаками, чай пуганные. Постой тут служивый, я за управляющим сбегаю. Ему решать.
Форточка захлопнулась.
— Беги быстрее, — крикнул я вдогонку, а сам настроился на долгое и томительное ожидание.
Ворота распахнулись. Я увидел управляющего — в расшитом золотом камзоле, напудренном парике, башмаках с блестящими пряжками. По бокам его стояли лакеи с мушкетами наперевес. Странная здесь манера встречать гостей. По глазам вижу — не рады.
— Прошу сказать, кто вы есть и откуда пожаловали? — важно произнес управляющий.
Но в голосе его я услышал нотки испуга. Нет, что-то здесь не в порядке. Словно мой визит стал палкой, разворошившей муравейник.
— Я представлялся кому-то из слуг. Меня зовут Дитером фон Гофеном, я капрал лейб-гвардии Измайловского полка. Князь Сердецкий служит у меня в капральстве, — повторил я.
— Вы один?
— Разве не видно? Или сюда пускают только с ротой гренадер?
— Что вы! Простите.
Управляющий облегченно вздохнул. Кажется, он принял меня за кого-то другого.
— Так я могу пройти? — настойчиво произнес я.
— О, да, простите, господин капрал, — управляющий подал знак, и лакеи расступились. — Милости прошу…
«К нашему шалашу», — добавил в уме я. А «шалаш» изнутри впечатлял больше, чем снаружи. Нет, трудом праведным таких палат не нажить, только надорвешься.
Мы прошли по аккуратной аллее, посыпанной красным щебнем, добрались до крыльца дома. Управляющий угодливо распахнул дверь с зеркальными стеклами.
Я вошел в богато обставленную переднюю, огляделся. Лепной потолок, картины в тяжелых рамах, длинные светильники, мягкие диванчики. Откуда-то доносилось тиканье часов, скрип паркетного пола, эти звуки растворились в тягучей напряженной тишине.
— Прошу покорно извинить, хозяев нет, я один здесь за главного остался. Дом, знаете, присмотра требует, — управляющий притворно улыбнулся. — Могу я знать, что вас привело?
— Я ищу Михая. Его сегодня не было на службе. Я должен узнать, что с ним произошло.
— Вот оно что, — протянул управляющий. — Хотел вас предупредить, но не успел. Еще раз простите, господин капрал. Дела… Так замотался, что из ума было вон. Хорошо, что вы пришли, а то б я себе места не нашел.
— Перестаньте ходить вокруг да около. Что с Михаем, куда он запропастился?
— Видать время приспело рассказать: Михай провинился. Я отправил его в имение. Пущай там поработает. На конюшне людей не хватает.
— А что он натворил? — спросил я.
— О, мне бы не хотелось выносить сор из избы.
— И все же, — многозначительно произнес я.
— Я был очень недоволен его поведением. Думаю, окажись здесь князь или его сын, так легко Михай бы не отделался.
Я вздохнул. Да, ничего не попишешь. Михай, мой гренадер, всего лишь чья-то собственность, будто и не человек вовсе. И хозяева вольны распоряжаться им по своему усмотрению. Да, меня такое положение вещей коробило и до сих пор коробит, но мое мнение по этому вопросу вряд ли кому тут интересно.
— Могу ли я быть уверен, что с ним все в порядке?
— Разумеется, — закивал управляющий. — Михай жив и в полном здравии. А что касается замены… Не извольте беспокоиться, я подберу ладного холопа. Он послужит не хуже Михая.
— А вернуть его нельзя? — с надеждой спросил я.
— Увы, — поджал губы управляющий. — Михай уже далеко. Но вы знайте — завтра же с самого утра я представлю вам нового солдата. Лично привезу, обую, одену.
— Хорошо, — согласился я, хотя у самого на душе скребли кошки. — Буду ждать. Но, если замена окажется неподходящей, я буду требовать возвращения в часть Михая или поставлю под ружье самого князя. Пускай послужит отечеству, — мстительно прибавил я, радуясь найденному варианту.
62 
