ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  14  

— Успокойся — ПОКАЗНЫЕ терпение и смирение. Скоро отец повезет ее в Псков, а Юльку я отвезу в Ирландию пораньше. И тогда…

— И тогда Мишин окажется целиком в твоих нежных и цепких коготках.

— Ясное дело! А домового надо бы наградить. Эй, Михрютка, ты где там прячешься? Хочешь со мной на дискотеку поехать?

Счастливый Михрютка свалился с потолка и заплясал перед хозяйкой.

— Еще бы не хотеть! В дискотеке музыка грохочет, люди скачут, и все на бесов похожи! Повертишься там — ну будто на исторической родине, в аду побывал!

— Вот и поедешь, оттянешься. Служи только хорошенько, все мне доноси, что услышишь, а награда тебе всегда будет.

— Рад служить, хозяюшка!

Назавтра отец Георгий встретил Акопа Спартаковича с сестрами в воротах Лавры.

— Вы с Аннушкой идите в храм, — сказал он Акопу Спартаковичу, — а мы с отроковицей Юлией покамест в тенечке побеседуем.

Отец Георгий повел Юльку по дорожке между высоких деревьев, мимо старинных надгробий, подвел к скамейке под большим кленом, там усадил ее и сам сел рядом.

— Ну, расскажи мне, отроковица Юлия, как ты к исповеди готовилась? — спросил он.

— Сначала мы с Аннушкой долго-долго молились, а потом она дала мне список грехов. Вот я и стала вспоминать все-все-все грехи моей жизни и отмечать в книжечке.

— И много отметила?

Юлька молчала, опустив голову.

Молчал и священник, неспешно перебирая четки.

— Почти все отметила, батюшка, какие в списке были, — прошептала наконец Юлька. — У меня только одного греха нет из этого списка.

— В самом деле? — удивился отец Георгий.

— В одном-единственном грехе я оказалась не грешна! — сокрушенно сказала девочка, подняв на него налитые слезами глаза.

— Не может этого быть!

— Правда, батюшка, — вздохнула Юлька и пустила слезу.

— Ушам своим не верю!

Мимо них по аллейке проходил молодой монашек.

— Брат Евстафии, а поди-ка ты сюда!

Монашек подошел к ним.

— Благословите, батюшка.

Отец Георгий благословил его и спросил:

— Не знаешь ли ты, брат Евстафий, митрополит Петербургский и Ладожский у себя?

— Владыка раннюю служил, а сейчас, надо полагать, у себя в покоях отдыхает.

— Придется потревожить владыку. Поди-ка ты к нему, брат Евстафий, и отрапортуй, что в нашей епархии новая святая объявилась.

— Какая святая, батюшка? — непонимающе заморгал глазами монашек.

— А вот эта самая — отроковица Юлия. И удачно-то как объявилась — завтра Юлию Карфагенскую величаем, а нынче Юлию Крестовскую прославим: в колокола ударим, крестным ходом с нею во главе пройдем!

У Юльки от удивления слезы моментально высохли.

— Ой, вы меня не так поняли, батюшка! — воскликнула она. — Вы подумали, что я только в одном грехе виновата, да? А я виновата во всех, кроме одного!

— Да нет, я все правильно понял. Ты слышишь, брат Евстафий? Сия преподобная отроковица до одиннадцати лет дожила и каким-то одним грехом за всю свою жизнь ни разу не согрешила.

— Не может такого быть, — сказал, брат Евстафий, качая головой, — нет такого человека, чтобы даже в одном каком-то грехе за всю жизнь ни разу виноват не был. Не делом — так словом, не словом — так помыслом, а грешны мы все и во всех грехах. Кроме святых, конечно.

— Экий ты непонятливый, брат Евстафий, а я-то тебе про что толкую? Это ты да я во всех до единого грехах виновны, а вот Юлия сумела в каком-то грехе ни разу не провиниться. Святая отроковица, говорю ж тебе! Так что беги-ка ты, братец, поскорей к митрополиту, обрадуй его.

— А можно полюбопытствовать, батюшка, в каком именно грехе сия отроковица ни разу не согрешила? — поинтересовался брат Евстафий.

— Какого греха за тобой нет, праведница ты наша?

— Лжесвидетельства!

— Лжесвидетельства?! Фу… — отец Георгий отер лоб. — Брат Евстафий, ступай себе по своим делам: отменяются колокола и крестный ход, и митрополита тревожить незачем.

Брат Евстафий кивнул и отправился по своим делам.

— В лжесвидетельстве, дорогая моя Юлия, мы все как один виновны. Клевета на ближнего, передача вздорных слухов, сплетни — все это, милая ты моя девочка, и есть грех лжесвидетельства. Не верю я, что ты ни разу в жизни про своих подружек не сплетничала!

— Сплетничала, конечно, батюшка, сколько раз сплетничала… — упала духом Юлька. — Так это что же получается — я во всех грехах грешна?

— Как и я, грешный иерей, как и послушник брат Евстафий. Он ведь тебе ясно разъяснил, что все мы во всех грехах виновны. Вот будешь читать жития святых и узнаешь, как умели каяться святые, как они замечали в себе самомалейший грех и тут же старались его искоренить.

  14