ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  47  

Значит, это было неудачное ограбление: кто-то вспугнул убийцу, и он не успел найти драгоценности княгини. Нет, я этого не знаю. Где-нибудь в укромном месте или в специальном сейфе, должно быть…

Глава 12

Познакомившись с материалами допроса свидетелей, графиня Апраксина отправилась к своим друзьям баронам фон Ляйбниц: она хотела узнать, как прошел прошлый четверговый прием у тетки Генриха и проверить показания Георгия Бараташвили.

В обеденное время графиня и баронесса сидели на террасе и ели простоквашу из глиняных мисочек. Генрих, прозванный в округе «коровьим бароном» за пристрастие к своей небольшой молочной ферме, сам ни молока, ни других молочных продуктов, кроме сыра и масла, не употреблял, а потому сидел рядом и пил апельсиновый сок. Однако он внимательно наблюдал за тем, как Апраксина ест его фирменную простоквашу.

— Ну как, — спросил он, — вам нравится, графиня? Вы ощущаете запах мяты?

— Ну, скажем, что-то такое угадывается. Не совсем запах, но как бы… некоторое веяние…

Баронесса прыснула с полным ртом и забрызгала простоквашей подол своей джинсовой юбки.

— У тебя, дорогая, наверное, какая-то скрытая форма насморка! — обижено сказал жене барон. — Все слышат, как пахнет мое новое молоко, и только ты одна твердишь, что оно вовсе ничем не пахнет!

— Ну почему же ничем, дорогой? Оно пахнет как обычно — молоком и хлевом. Я бы на твоем месте попробовала кормить коров не мятой, а розами и фиалками.

— Ладно, я попробую: у тебя в саду достаточно роз и фиалок.

— Но-но! Моими фиалками и розами ты своих коров кормить не будешь, даже и не мечтай! Они мне самой пригодятся на варенье!

— Варенье из фиалок? — удивилась Апраксина. — Это шутка?

— Вовсе нет! К несчастью, у меня не осталось ни ложечки от первой пробной банки.

— Напротив, это ваше счастье, графиня! — возразил все еще обиженный Генрих. — Вы даже не представляете, что это за гадость! Впечатление такое, будто сварили в сахаре старую чайную заварку и заправили ее не слишком дорогими цветочными духами. Бр-р-р…

— Генрих! Я не мешаю тебе проводить эксперименты над нашими гостями, скармливая им молоко и простоквашу от твоих «мятных коров», так не мешай и ты мне угощать их моими «цветочными вареньями»! А то я больше не выдам тебе ни одной бутылки из моего винного погребка!

— А там уже ничего не осталось.

— Это правда… Ты не представляешь, Лизавета, как они надрались в четверг с племянником покойной княгини Махарадзе! Несчастный Георгий не то что убить вашу злосчастную «пиковую даму», а комара у себя на лбу был неспособен! Я его спрашиваю: «Неужели вы сможете доехать до дома и таком состоянии?», а он отвечает: «Может быть, и доеду, если смогу дойти до машины!» Правда, я ушла спать раньше и не представляю, какими они были оба в конце своей дружеской попойки.

— Мы выпили кофе и значительно протрезвели, — невозмутимо ответил Генрих.

— Он так и поехал на машине? — спросила Апраксина.

— Ну да! А я ехал следом, сопровождал его на всякий случай. Не мог же я выпустить его на дорогу одного!

— Тоже герой… — фыркнула баронесса. — Надо было просто уложить его спать до утра.

— Я пытался. Но он не соглашался, уверяя, что его ждут какие-то важные дела поутру.

— И вы проводили его до самого его дома?

— Его или не его, но до какого-то дома я его проводил и подождал, пока его туда не ввели.

— Кто его вводил в дом?

— Какая-то особа женского пола. Я не приглядывался, поскольку она была в почти прозрачной ночной рубашке.

— В пьяном виде Генрих становится особенно целомудренным, поскольку однажды ему это дорого обошлось — именно в таком виде он сделал мне предложение, — насмешливо сказала баронесса.

— В чем ничуть не раскаялся, когда протрезвел и вспомнил, — галантно сказал Генрих и поцеловал руку жене, вслед за тем получив той же рукой по лбу.

— А где это было, в Блаукирхене? — спросила Апраксина.

— Нет. Это было где-то недалеко от Тегернзее. Мне запомнился указатель на Тегернзее.

— Понятно. Ну что ж, выходит, что алиби у господина Бараташвили действительно есть.

— Есть-есть! В таком виде старушек не мочат! — сказала баронесса.

— Ну а как прошел тогда вечер у вашей тетушки?

— Благодаря тебе не так скучно, как обычно, когда нам не удается от него отвертеться. Мы наблюдали за княгиней Махарадзе и чувствовали себя при деле.

  47