— Кого посадить? Он же в Америке теперь живет!
— Ну и что? Во всяком случае, все будут знать, что это он убил. И дело будет заведено на него. В конце концов, есть Интерпол.
— Кто это все? Кому надо знать, что он убил?
— Кому надо. Он сумасшедший?
— Есть немного. Нормальному человеку такое в голову не придет. Вернее, убить, конечно, всякий может, но чтобы фильмы про это снимать… Впрочем, все гении слегка с приветом.
— А он разве гений?
— Ну, талант. Этого не отнять. Читал всю неделю.
— Что читал? Разве он еще и пишет?
— Писал. Когда был русским. Но это придется еще доказать. А ты почему вдруг решила им заняться?
Юлия встала, подошла к книжной полке и вытащила из-за стоящих в ряд фолиантов пачку сигарет. И закурила с наслаждением. Глазову не нравились курящие женщины. Сам он курить так и не научился. Но Шумова держала сигарету весьма изящно, между двумя тонкими пальчиками, и вообще, у нее получалось красиво. Есть женщины, которым курение идет.
— От самой себя прячу, — сказала она, словно оправдываясь. — Знаю, что курящая женщина — это мерзко. Но нервы… Три дня назад убили знакомого моей хорошей подруги. — Без всякого перехода и с той же ровной интонацией. — Он опять был здесь. В России.
— Кто?
— Твой маньяк. Твой, потому что это ты его вычислил.
— С чего ты взяла, что был? — слегка растерялся Глазов.
— Тот фильм, про альфонса. Танцор за деньги. Я видела его в понедельник. Того красивого парня в фильме звали Жаном. А нашего просто Ванечкой. В школе я учила французский.
— Постой, этого не может быть! Он что, сначала снял фильм, а потом приехал и убил этого альфонса?
— Да.
— Нет, не может быть, — повторил Глазов. — Чепуха. Ты ошиблась.
— Нет, не ошиблась. Она мне все рассказала, моя подруга. О том, что написала письмо, увидев объявление в газете.
— Какое объявление?
— Этого я не знаю. Ты разве невнимательно смотрел? Там в каждом эпизоде с письмом фигурирует газета. Кто-то предлагает людям свою помощь.
— Тогда все элементарно просто. Мы сейчас едем к твоей подруге и добиваемся от нее адреса, по которому она отправила письмо. А лучше изымаем саму газету. С объявлением. И он наш!
— Не получится. Во-первых, никто не предаст человека, который помог, а во-вторых, моя подруга уехала к родственникам в Канаду, сегодня утром.
— Но в фильме она же разорилась?
— Вот поэтому и уехала. Дождалась, пока убьют ее бывшего любовника, и исчезла.
— А он что, действительно был такой сволочью, молодой красавчик Жан? И заставил ее аборт делать, подругу твою? Кстати, сколько ей лет?
— Мы ровесницы. В одном классе учились.
— Нет, это невозможно! Такое совпадение невозможно! Он должен избегать встречи заказчика одного убийства и родственников жертвы другого. Должен тщательно проверять все контакты, прежде чем решиться. Я уверен: ему приходят десятки писем! У нас в стране столько обиженных! Отбор проходят единицы. И вдруг такое совпадение?
— Думай что хочешь, только ты должен его найти. У тебя работы нет? Работай на меня. Я дам денег. Концерном, вернее, тем, что от него осталось, управляют родственники мужа, но мне положены проценты. У меня пакет акций. Я обеспеченная женщина.
Глазов растерялся. Он не ожидал такого поворота. Если бы не два случайных совпадения, он бы ни о чем не догадался, а тут еще появляется прототип героини третьего сюжета! Это слишком уж большая удача. Странная удача. Сюжет-то типичный! Имеется в виду история альфонса. И странное поведение Юлии Шумовой. То она в депрессии, то убийцу хочет найти. Впрочем, он это предполагал. А потому сказал:
— Ладно, я согласен.
Шумова ушла в соседнюю комнатку, через некоторое время вынесла оттуда несколько стодолларовых купюр.
— Вот. Твой аванс.
Доллары Глазов видел и раньше, но в руках жены. Ему платили в рублях. В его собственные руки зеленые купюры потом не переходили, исчезали в обменных пунктах, а потом в магазинах, по которым ходила Светлана. Она работала менеджером в сервисном центре по обслуживанию иномарок американского происхождения. Жена получала зарплату в валюте. И сама копила деньги на машину. Если бы не любовь к красивым тряпкам, давно бы на ней ездила. Но жена любила хорошо и дорого одеваться.
Дмитрий деньги взял. Вот Светка удивится! Как говорится, пора бы и честь знать. Но уходить ему не хотелось. «Может, попроситься сюда вместо овчарки? Я, по крайней мере, говорить умею. Но это единственное мое преимущество. А ей как раз оно-то и ни к чему. А вместе с собакой мы не уживемся», — грустно подумал Дмитрий и стал прощаться.