34 
– Такой дряни из Интернета можно скачать вагон и маленькую тележку, – добавил преподаватель.
– И вы мне будете это рассказывать? – не удержавшись, съязвил Эдькинд.
– Ладно, занимайся, ключ потом охраннику отдашь.
Илья Ефимович, мало похожий на школьного учителя, в дорогом солидном костюме, с атташе-кейсом в руке, вышел из класса, позвякивая связкой ключей, увенчанной дорогим брелоком с эмблемой «БМВ». Элькинд тут же погасил свет, оставив гореть только настольную лампу на кронштейне, освещавшую клавиатуру, и подошел к окну. В темноте вспыхнули рубиновые огоньки автомобиля Ильи Ефимовича и качнувшись, поплыли сквозь дождь.
«Ну вот, наконец-то, – подумал Боря. Руки у него слегка подрагивали от возбуждения. – Эх, были бы подключены к сети московские военкоматы, вмиг бы залез туда и внес нужные исправления. А до папок, пылящихся на доисторических стеллажах, попробуй доберись. Тут другой подход нужен: соблазнить, например, секретаршу военкома и уговорить, чтобы сняла папку с полки и засунула куда-нибудь подальше, чтобы ее сто лет не нашли. Но как вспомню телку, которая в приемной сидит, вмиг охоту отбивает с ней дело иметь. Это точно, существует принцип отбора девушек для работы в военкоматах – все похожи друг на друга, как матрешки, все пухлые, грудь из кофточки лезет, а задница такая, чтобы между подлокотниками в кресло не влезала».
И тут Борис понял, что уже не стоит у окна, а сидит на стуле и смотрит на ярко освещенную аппаратуру. Компьютер проглотил компакт-диск, немного им пошуршал и затих. Можно было приступать к работе, бессмысленной с точки зрения многих людей, но для Бори Элькинда имевшей свой особый смысл: самоутвердиться, поверить в то, что ты сильнее программистов, составляющих системы защиты для спецслужб.
Он быстро вышел на нужный сервер и запустил программу взлома. На подборку кодов, как он знал, должно уйти минут пять, не меньше, если, конечно, не повезет.
«Ну, быстрее, ты!»
Пока компьютер подбирал код, Боря, не отрываясь, смотрел на индикаторную лампочку факс-модема – не идет ли встречный запрос, не пытаются ли засечь, откуда выходит на связь его компьютер. Но все шло гладко, и через пять минут он, взломав систему защиты, проник туда, куда стремился. Ему открылась база данных бухгалтерии ФСБ. Борис перегонял файлы один за другим, спеша, не разбираясь, какие именно из них попадают в его руки – продавать же их не собирался.
И тут мигнула красная индикаторная лампочка, сообщавшая о том, что включилась обратная связь и им интересуются. Борис не стал выходить из программ, зная, что это займет какое-то время, а просто отключил компьютер. Мигнув, монитор погас. Некоторое время Элькинд сидел неподвижно, прикидывая, успели его засечь или нет, затем отключил факс-модем, включил компьютер автономно, быстро скопировал полученные файлы на дискеты, стер их с винчестера и произвел еще несколько манипуляций, чтобы на диске компьютера не осталось никаких физических следов только что полученной информации.
Выключив компьютер, Элькинд быстро собрался, закрыл кабинет, оставил ключ скучающему охраннику и вышел в дождь.
Глава 7
Полковник Синицын, докладывавший генералу Потапчуку о проникновении в компьютерную сеть ФСБ, вот уже вторые сутки дневал и ночевал в здании управления. С ним постоянно дежурили двое операторов, готовые мгновенно приступить к работе, если вновь последует попытка проникновения. То, что хакер завладеет какими-то секретами, полковника Синицына уже не волновало, на прямом доступе была стопроцентная липа.
Кофеварка распространяла соблазнительный аромат по небольшому залу с широкими окнами, закрытыми жалюзи. Синицын сидел в кресле, закинув ногу за ногу, и, изнывая от безделья, листал номер «Огонька».
Он уже и не пытался вникнуть в смысл прочитанного, просто пробегал глазами по строчкам, тут же забывая о мыслях, содержащихся в сочетаниях букв и слов.
"Если и сегодня день пройдет зря, – подумал полковник «Синицын, – то завтра посажу вместо себя кого-нибудь другого. Хватит, так и спятить недолго!»
Он поднял глаза от журнала. Жалюзи на окнах раздражали его: такое впечатление, будто тебя под землей замуровали, не поймешь, то ли день на улице, то ли ночь.
«И кто только додумался покрасить стены в белый цвет, повесить белые жалюзи, закупить белую мебель и облицевать пол белоснежной итальянской плиткой? В конце концов, у нас здесь не операционная, чтобы стерильность разводить! Не на чем глазу отдохнуть!» – раздраженно думал полковник.
34 
