16 
— Где бы нам побеседовать без помех? -задумчиво спросил он. — Впрочем… Есть идея.
Вчера вечером он заметил, что один из номеров пуст. Двадцать первый. То есть никто туда не заселился. Но дверь открыта. Туда занесли сумки с продуктами, а ночью то и дело там уединялись парочки.
— Скажите, а почему номер, дверь в который ведет прямо из холла, пуст? — спросил он.
— Должен был ехать один из шоферов, работающих на фирме, с женой и ребенком, но вчера он внезапно заболел. Заболел. А номер я оплатила. Деньги за путевку они не вернули, и ключ мне вчера выдали. Не пропадать же добру.
Леонидов задумался: пустой номер, как это кстати! Можно его использовать для приватных бесед с сотрудниками фирмы.
— Мне показалось, дверь открыта.
— Да, — кивнула Серебрякова. — А ведь ключ вчера вечером Паша у меня забрал.
— Паша? Забрал ключ? — удивился Алексей. — Но зачем ему ключ, если у него есть шикарный люкс?
— Он сказал, что сам займется разгрузкой продуктов. И я отдала.
«А спиртное он разгружал прямо в собственную утробу, не иначе, — прикинул Леонидов, вспомнив состояние коммерческого. — Надо будет этот ключик поискать».
— Давайте пройдем в двадцать первый, Ирина Сергеевна. Там нам никто не помешает. А Нора пусть спит.
Ирина Сергеевна кивнула и плотнее закуталась в шаль. Под настороженными взглядами сотрудников фирмы они с Серебряковой прошли в двадцать первый номер. Там царил бардак. Горой были навалены сумки и коробки, лежали друг на друге различные деликатесы, поверх них огромный торт, до которого вчера очередь так и не дошла. А сегодня было не до торта. Все это богатство было свалено в кучу. Он принюхался: запашок вроде бы не шел. Жаль, если все это пропадет!
— Ба, да тут целый маркитантский обоз! — воскликнул Алексей, оценив батарею разнокалиберных бутылок. От пива до мартини.
Две кровати из трех были разобраны, на тумбочке стояла открытая и наполовину пустая бутылка водки, два стакана, початый пакет апельсинового сока.
— Кто же здесь ночевал? — спросила Серебрякова.
— Тайна, покрытая мраком. И он был не один. Место, между прочим, удобное. Если надо уединиться.
— Да, похоже.
— Садитесь, Ирина Сергеевна, не стесняйтесь. В кресло. А я в другое, рядом, присяду, если позволите. Сока не хотите? Стаканчики помою.
— Нет, спасибо. Я готова ответить на все ваши вопросы, Алексей Алексеевич.
Она села в кресло и посмотрела на него очень спокойно.
— А сами вы что думаете по поводу случившегося? — осторожно спросил он, присаживаясь напротив.
— Произошло совсем не то, чего я ожидала, понимаете? Мне казалось, что жертвой должен был стать Валера Иванов. И я за ним весь вечер присматривала. Пока он не ушел спать.
— А почему Иванов?
— Он — причина конфликта. И у него много врагов.
— Знаете, и мне так показалось. Осенью, когда я расследовал убийство вашего мужа. Значит, промахнулись, выбирая жертву? Но принять Пашу за Валеру невозможно! Они — люди разной комплекции!
— После того как вы мне рассказали о результатах расследования, я пыталась что-то исправить. Выровнять ситуацию.
— Глебова, например, взяли назад. Пообещали после Рождества вызвать на работу Анечку Барышеву. Но разве можно вернуть прошлое? Дважды войти в одну и ту же реку? По-моему, тот «Алексер» давно кончился. Вы только все усложнили. И конфликт разгорелся с новой силой.
— Я плохой руководитель, — вздохнула Ирина Сергеевна. — Вот Саша… Саша мог. А мне вдруг так захотелось возродить в магазине ту атмосферу, которая была, когда они все работали вместе. Но без увольнения Валеры это невозможно, а без него развалится и то, что уже есть. Я не могу решиться на такой шаг, понимаете?
— И вы решили Валерия Валентиновича не трогать, а вместе с ним его родственников и людей, которых он нанял. Его людей. И, таким образом возникло два лагеря.
— Я поделила их полномочия, — устало сказала Серебрякова. — Паше отдала верхний этаж, Валере — нижний.
— И что, ваши меры дали какой-нибудь результат?
— Результат? Глебов вернулся вниз, Ольга Минаева, секретарша моего покойного мужа, -наверх. Анечку я планировала взять в магазин. Мне хотелось их как-то помирить. Жену Валеры я планировала перевести наверх.
— Оля Минаева… Ослепительная блондинка. На какую работу вы ее взяли?
— В помощь Паше. Он сам попросил.
— Павел Петрович попросил просто помощницу или конкретно Ольгу?
16 
