ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  17  

— Ольгу. Сказал, что нет времени на обучение новенькой.

— Разумно.

— Потом он же попросил за Аню Гладышеву. То есть Барышеву.

— Паша?!

— Именно, — кивнула Серебрякова.

— Благодетель! Что-то раньше я за ним такого не замечал. С чего вдруг такие перемены? Еще кого пытался вернуть?

— Тут-то как раз и возник конфликт: чтобы взять на работу еще одного менеджера из уволенных ранее, надо куда-то деть Сашу Иванова. И одна из девочек оказывается лишней. Валерий уперся: ни туда, ни сюда. По слухам, Глебова пытались просто съесть. А Борис — фанатик. Он без своей работы, как без воздуха. Естественно, Паша вступился за Борю, Валера за свою команду. В итоге фирма и раскололась на два лагеря.

— Состояние холодной войны?

— Да не такой уж холодной, бывало и горячо. Девочки у нас очень темпераментны. Они постоянно ругались.

— Чьи же девочки темпераментнее, Валерины или Пашины?

— Танечка Иванова очень любит за себя постоять и Лиза.

— Это такая высокая, полная? Женщина с веслом?

— Крупная девочка. Вы, как всегда, утрируете, Алексей.

— Шучу. А Эльза?

— Кассирша? Та спокойная. Но, знаете, я ее недолюбливаю. Несмотря ни на что, я предпочитаю иметь дело с открытыми людьми. И доносов не люблю. Вот Саша… Саша все это выслушивал. А я не могу. Я же говорю, что плохой руководитель. У Эльзы досье на каждого составлено.

— А вы откуда знаете?

— Она пыталась мне их подсунуть. Мерзость! Кто на сколько опоздал и когда, вплоть до минут. Кто что говорил. Плохо отзывался о начальстве.

— Как вы прореагировали на досье?

— Вежливо дала понять, что сплетнями не интересуюсь. Но я знаю их судьбу.

— И я, — вздохнул Алексей. Который не сомневался, что творение Эльзы осело в недрах рабочего стола Валерия Иванова. — А кого конкретно Эльза хотела утопить?

— Глебова, конечно, Олю, Марину. Она — человек Иванова. Но добиралась она да самого Паши.

— Вот как? А чем он ей так не угодил?

— Я не собираю сплетни, спросите лучше у нее.

— Значит, как выяснилось, с Павлом Петровичем была в конфликте добрая половина фирмы? Во-первых, господин управляющий Валерий Валентинович. Во-вторых, его воинственно настроенные родственники. В-третьих, крепко обиженная Эльза. Еще недовольные были?

— Да не Пашу я хотела защитить, когда обратилась к вам! Поймите это. Все, что случилось, похоже на трагическую случайность. Я всегда симпатизировала Павлу, и, честно говоря, его бы я больше послушала, чем Иванова, если бы дело дошло до «или — или». Ведь он — друг детства покойного Саши! Фактически, член нашей семьи.

— Вот поэтому-то именно он, а не Валера, лежит сейчас мертвый в люксе на первом этаже. Деньги-то ваши! И фирма ваша. Это вы понимаете?

— Он мог сам упасть и случайно удариться виском об угол стола.

— А вот с этим могу поспорить: на угол упал случайно, а, вот, столкнули его умышленно.

— Но без намерения убить.

— Не скажите! С ненавистью толкнули, это уж точно. А всякая ненависть подразумевает под собой желание устранить физически вызвавший ее объект. И кому-то крупно повезло. Извините за черный юмор. И за то извините, что мне уже второй раз в жизни приходится заниматься проблемой вашего алиби, Ирина Сергеевна. Прямо рок какой-то! Сами-то вы во сколько ушли спать?

— Грех на вас обижаться, Алексей. Вы всегда с таким виноватым видом задаете этот вопрос. Я ушла спать сразу после того, как Илья увел в номер Катюшу.

— Мадам Калачеву?

— Именно. Вы должны это помнить. Я видела, как вы в это время вовсю развлекались.

— Так хочется покраснеть, Ирина Сергеевна, но голова уж очень болит. Но верьте, что мне очень и очень стыдно. Одно могу обещать в свое оправдание: честно отработаю свою путевку, найду убийцу и передам в руки правосудия.

— Я вас не упрекаю. У меня и в мыслях не было, чтобы вы весь вечер стояли за спиной у моих сотрудников и пальцем грозили: «Не убий!» Просто надеялась, что ваше присутствие их остановит. Но, как вы уже поняли, зря понадеялась. Их ничто не остановит. И никто. Ни вы, ни я.

— Хотели мира, а получили… Да не решается ни один конфликт путем грандиозной пьянки, увы! Ладно, Ирина Сергеевна, доказать чье-то алиби в пылу пьяной вакханалии невозможно, остается надеяться, что народ начнет что-то вспоминать. Кстати, как там насчет обеда? Может, ваша повариха покормит, так сказать, на дому? Неохота по сугробам лазить. Смотрел я сегодня на эту даму внимательно, и, похоже, она о Павле Петровиче сожалеть не будет. А он, бедняга, как к ней относился?

  17