89 
– Естественно, нет.
– Так что же он будет делать?
– Он изменит внешность, генерал.
– Как изменит?
– Ну, приклеит бороду, усы, наденет парик… Обязательно поменяет костюм, поменяет повадки, походку. Мерцалов не тот человек, который может попасться участковому или сотруднику уголовного розыска.
– Да, я тоже так думаю. Но ведь что-то же надо делать!
– Делайте, делайте. Все ваши действия будут заставлять его двигаться, а это самое главное. Двигаться в том смысле, – уточнил Глеб, – предпринимать определенные действия. Чем черт не шутит, вдруг он поведет себя как-нибудь неадекватно, и тогда его можно будет увидеть, засечь.
– Я тоже надеюсь на это, – сказал генерал, раскуривая уже вторую сигарету.
– Можно пожелание, Федор Филиппович?
– Почему же нельзя.
– Вы не курили бы так много.
– Ладно тебе. Жена уже достала.
– Тоже печется о вашем здоровье?
– Запилила своей опекой.
– Я не пилю – просто советую.
– А сам куришь?
– Да, курю. Но лишь в двух случаях: когда волнуюсь или когда мне очень хорошо.
У генерала чуть не сорвалась с языка шутка: «И в постели с женщиной ты куришь? Ведь с женщиной тебе хорошо наверняка?» – но он сдержался.
– Знаете, генерал, я не курю лишь в постели с женщиной.
Федор Филиппович почувствовал, что кровь прилила к щекам.
«Вот уж этот Сиверов, чтоб его!.. Насквозь видит, ничего от него не скроешь – даже мысли. А еще кличка у него – Слепой».
Потапчук пожал плечами и поспешил сменить тему:
– Так что, Глеб Петрович, давай, начинай заниматься. Если что понадобится, я к твоим услугам. Мои люди тоже. Транспорт.
– Нет, генерал, я привык действовать в одиночку.
Хуже всего, что у меня пока нет никаких соображений.
– Ничего, я все равно отдам распоряжение в случае чего выделить тебе людей и технику, не помешает.
– Вероятно… Но и не поможет.
– Ты мне хотел что-то сообщить? Или спросить? – генерал вспомнил телефонный разговор.
– Вот что, – Глеб запустил руку в карман и вытащил сложенный вчетверо лист белой бумаги, на котором мелким шрифтом были отпечатаны фамилии, имена, адреса, телефоны и всевозможные, на первый взгляд, бессмысленные цифровые данные – часть их начиналась с нуля, – и подал этот листок генералу.
Тот поморщился и был вынужден достать из кармана пиджака очки.
– Что это?
– Это одна моя находка, генерал. По-моему, любопытная. А как она вам?
– Все-таки объясни, что это. И зачем ты мне это показываешь?
– Я хотел бы получить информацию по тем людям, чьи фамилии здесь указаны.
– Откуда у тебя взялись эти фамилии?
– Вы знаете что-нибудь, Федор Филиппович, об ограблении банка в Женеве, о том ограблении, когда пострадал… – Глеб уже знал имя русского, которого встречал у входа директор банка, но не торопился называть его.
– Когда пострадал кто?
– Артем Прохоров.
– Да, я слышал об этом.
– Так вот, это информация с его записной книжки, которая случайно попала мне в руки.
Генерал хохотнул.
– Ну и случайность, я тебе скажу! Ты удивительный человек, Глеб Петрович, тебе ужасно везет. Ты всегда оказываешься в нужном месте в нужное время. Думаю, за эту книжку тебе очень много заплатил бы ее хозяин.
– Я тоже так думаю, Федор Филиппович, но деньги мне не нужны.
– Хорошо, книжку оставь пока у себя. Все, что будет по моему управлению, я тебе дам.
– Сбросьте мне на дискету, я посмотрю на своем компьютере.
– Но особо секретную информацию.., выносить из здания…
– Нет, генерал, только то, что вы посчитаете возможным. Остальное я просмотрю здесь.
– Договорились. А ты действуй. И вот еще… Эти бумаги присланы мне из Норвегии и… – генерал тяжело вздохнул, – и из Италии. Скорее всего, и там, и там действовал Мерцалов. Он в Риме застрелил Аль-Рашида, а под Оленом заколол стилетом Валентина Батулина. Все эти люди связаны с подписанием контракта по нефти, очень широкомасштабного и значительного, и, если честно сказать, сильно ущемляют интересы одного из наших восточных друзей. Но для того чтобы контракт был сорван окончательно, им нужно…
– Я все понял. Мерцалов приехал в Россию, чтобы убрать нашего «главного нефтяника»?
– Да, именно, – хмыкнул генерал. – Хорошо с тобой разговаривать, Глеб Петрович. Я не успеваю додумать мысль, а ты уже произносишь законченную фразу.
– Что поделаешь, Федор Филиппович, голова нужна не для того, чтобы шапку носить, верно?
89 
