72 
– На то он и кофе, – пожал плечами Туманов.
– Так-то оно так, – вздохнула Валентина. – Только я решила: ну их, от греха подальше, этих Бубликов! Я, Сашка, как съехала от них на свой пятый этаж, так они просто ядом кипели. Бывшая свекровь выйдет вечером на лавочку, к соседкам, и давай языком чесать. Совести – ни на грош! Не поверишь – мои месячные обсуждали. Когда они у меня, да сколько дней, да как сильно, да постельное белье ей пачкаю. Мол, такая я развратная, что сил никаких нет терпеть. Прямо спать ей по ночам не давала. Так и хотелось сказать: а вы дверь закрыть не пробовали, мамаша? Чем со свечкой всю ночь стоять, дожидаючись. Так и прилипло ко мне: Валька Белова – Бешеная Матка. А с таким клеймом да в нашей деревне разве выйдешь замуж? От мужиков-то отбоя нет, но понятно, зачем ходят. Свекрови спасибо!
Александр смутился, даже жевать перестал. Валентина говорила о таких интимных вещах. И так просто, будто он был врачом-гинекологом, а она пришла на прием. Та поняла это по-своему:
– Чего не ешь? Не вкусно? Так я сахарком посыплю.
– Не надо. Я съем. Потом, – сказал Туманов.
– Так я в холодильник положу? – Он кивнул, и Валька с недоеденным бутербродом в руке двинулась к холодильнику. – Глянь-ка, сметана! – воскликнула она, распахнув дверцу. – Ба! И молоко! Это Мишка тебе привез? Заботится, значит, о брате. Ты, Саша, ему не верь. Лживый он насквозь, и мать его такая же. Но я зла на них не держу. Сама виновата. Решила, что лучше уж разведенка, чем в старых девках. Знала ведь, чем все закончится. Разводом и сплетнями. Все про него знала. Была у него любовь неземная, да только она его не захотела. Она ж красавица! Королева! В женихах, как в соре, копалась. Лучшие парни за ней ухаживали. А Мишка все кричал: весь мир положу к твоим ногам! Только согласие дай! Не захотела она ни его, ни мира.
– Погоди… Ты о чем?
– О своем бывшем, о брате твоем. Она в Москву замуж вышла. Мишка-то ее потом искал…
– И что? Нашел?
– О том я не знаю. Только с похорон он вернулся смурной.
– Ты о похоронах дяди Коли? – сообразил он.
– А о чем же? Весь город гудел: Бублики наследство отхватили! Свекровь по знакомым бегала и хвасталась: в Москву, мол, переезжаю. Сестра теперь миллионерша! Да только вернулась она ни с чем. Мишка там на месяц задержался, это святая правда, говорит, работу искал. Знаю я, какую он работу искал! Бабу свою, вот кого. Уж не знаю, нашел, нет ли. Ой, заболталась я с тобой! – спохватилась Валька. – Мне ж еще в перевязочную! Я тебе потом оладушков принесу, к сметане-то. Вот ведь жмот! К родне заехал, и вроде как с гостинцами!
– Да ладно тебе, Валь. У меня все есть.
– Добрый ты, – вздохнула Белова. – А они говорят: блаженный. Чокнутый.
– Я и в самом деле чокнутый, – усмехнулся он. – В джиннов верю.
– Кто говорит? Зульфия? А ты ее не слушай. Твой диагноз – ее хлеб. У нас сумасшедших-то по пальцам пересчитать, в основном наркоманы. А этих что лечи, что не лечи, на семинары звать не будут. Вот она к тебе и привязалась. У нее одно солнце – Москва. А раз человек туда не хочет, значит, он ненормальный. А по-моему, так все наоборот. Мне и здесь хорошо, а в Москве я от страха дурею. Последний раз была – кошелек из сумки вытащили со всеми деньгами. Еле до поезда дотерпела, думала, ноги от голода протяну. А там уж знакомых встретила, посочувствовали, накормили. Зареклась я туда ездить. А здесь хорошо, тихо.
– Согласен с тобой, – улыбнулся Туманов. – Мне тоже здесь хорошо.
– Вот и оставайся.
– Валентина Петровна! – раздался в коридоре зычный голос санитарки.
– Иду я, иду! Ты, Саша, меня не бойся. Я, может, и не за тебя замуж выйду. Может, еще выбирать буду. Тут такое случилось…
– Валентина Петровна!
– Да чтоб тебя! Иду! Я тебе потом расскажу.
– Валентина Петровна!
– О господи! Вот зараза! Не уймется никак! Иду уже! Я, Сашка, посекретничать с тобой хочу. Вечерком забегу. Или завтра. Все, пока!
Валька поспешно скрылась за дверью, и вскоре в палату, близоруко щурясь, вошел Миша.
– Ушла? – спросил он.
– Ушла. А ты разве еще здесь? Я думал, уехал.
– Я к директору заходил. – Брат стоял в дверях, осматриваясь. – С работой в городе туго, все предприятия в долгах, нам зарплату стали задерживать. А в «Энергетике» электрик нужен, вот я и хочу подработать. Директор вроде не против. Нормальный мужик оказался. Так что видеться мы с тобой теперь будем часто, Сашок, чуть ли не каждый день, – подмигнул ему Миша. – Директор сказал: проводку надо менять во всех корпусах. Тут же одно старье. Работы много, я уже глядел. Вот и здесь тоже. Вон – провод отошел, – указал он куда-то вверх. – Это хорошо. Значит, и денег будет много. Заодно и за тобой присмотрю. Ну, как ты?
72 
