Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
87 
– И ты, конечно, отказался. Так дураком и помрешь, Инкассатор. Шлепнул бы этого жирного урода, получил бабки, и всем было бы хорошо.
– И это говорит майор ОБОПа!
Юрий встал и, разминая ноги, прошелся по гостиной. Комната была обставлена роскошно, но, на вкус Филатова, чересчур кричаще. Вычурный, весь в округлых выступах и резных финтифлюшках, сработанный под старину комод красного дерева плохо вязался со стеклопакетами и вертикальными жалюзями на окнах, а дорогие обои совершенно не попадали в тон пушистому ковру. Тем не менее чувствовалось, что в обстановку вложены очень большие деньги, и Юрий решил, что литература – весьма доходное занятие.
На комоде, рядом с серебряной шкатулкой, стоял фотопортрет Самойлова в тяжелой и безвкусной бронзовой рамке. Фотография была украшена какой-то дарственной надписью, но Юрий не стал подходить поближе, чтобы прочесть ее: все, что было связано с Самойловым, вызывало у него только раздражение. Больше всего Юрию хотелось повернуться и уйти, но майор Разгонов, похоже, собирался сказать что-то еще, и Филатов решил дослушать.
– Ладно, майор, – сказал он, останавливаясь перед креслом и стараясь не рассмеяться при виде того, как Разгонов вжался в мягкую кожаную спинку, – кончай темнить. Это все неспроста, и ты здесь не случайно. Тебе ведь от меня что-то нужно – тебе и твоей вонючей конторе. Так почему бы тебе не сказать прямо и открыто, чего вы от меня хотите?
Разгонов сделал оскорбленное лицо: приподнял брови, выпятил нижнюю губу и наморщил длинный хрящеватый нос, словно собираясь чихнуть. Зажатая в передних зубах сигарета при этом задралась кверху, как дымящийся ствол зенитного орудия. Она была почти целой, и Юрий, как ни старался, не смог припомнить, когда Разгонов успел ее зажечь. Раздавленный окурок той, которую майор курил в начале разговора, лежал на инкрустированной крышке журнального столика.
– Почему это моя контора вонючая? – обиженно осведомился он.
– Протухла, наверное, – пожав плечами, ответил Юрий. – Кончай валять дурака, майор. Скоро мне все это надоест, я дам тебе по уху и уйду отсюда к чертовой матери.
– И куда же ты пойдешь? – насмешливо спросил майор. – Домой? Очень умно, особенно после того, как ты пытался достать Умара. Вы ведь были соседями, если я не ошибаюсь? Или снимешь номер в гостинице “Россия”?
Юрий вспомнил драку на вокзале и свой пустой бумажник и с неохотой признал, что Разгонов прав: идти ему некуда.
– Ладно, – продолжал Разгонов. – Мне действительно нужно многое тебе сказать, а от ночи, считай, ничего не осталось, так что нет смысла ходить вокруг да около. Ты совершенно напрасно катишь бочки на нашу контору. У нас просто рук не хватает на все. Чикаго тридцатых годов по сравнению с нынешней Москвой – просто детская площадка, и гангстеры тамошние против наших теперешних воротил – детишки в коротеньких штанишках. Делаем что можем и как умеем, но этого, само собой, мало…
– Ближе к делу, – перебил его Юрий, снова усаживаясь на диван. – Нечего из меня слезу выжимать, все равно не получится. Не жалко мне вас, ребята, ни капельки. Если работаешь – работай, а не получается – иди на стройку кирпичи класть. А если руки не тем концом вставлены, шагай прямиком на паперть. Кепку с милостыней небось удержишь. Только кто тебе такому подаст? Вот если тебя немножко покалечить…
– Калечить ты умеешь, – проворчал Разгонов. – А вот соображать ни в какую не хочешь! Я тебя за это не осуждаю. Понятно, что размышлять на эти печальные темы – неприятно. Что я, не человек? Мне тоже хочется жить спокойно: ни за кем не охотиться, ни от кого не прятаться, с сыном на рыбалку ездить. Я семью свою месяцами не вижу, хоть и живем в одном городе. Легенда – штука жестокая. Я сейчас уголовник, рецидивист, вся моя семья за проволокой”. Впрочем, тебе это неинтересно. В общем, у нас с коллегами родилась одна идея. Понтиак – фигура заметная, сидит крепко, не выковыряешь, и посадить его, если по закону, не за что…
– Понятно, – сказал Юрий. – Я пас.
– Почему пас? – начал злиться Разгонов. – Мы здесь, дорогой ты мой, не в покер играем! Он пас! Позволь спросить, почему?
– По кочану. Что, в России киллеров мало?
– Хороших – мало. И потом, их искать надо, а ты под рукой.
– Слушай, – сказал Юрий, – а тебя не Умар послал?
– Умар? Ах, Умар! Об Умаре я собирался поговорить позднее, но если ты настаиваешь…
– Нет, – сказал Юрий, – я не настаиваю. И вообще, знаешь что, майор? Пошли вы все к дьяволу! Надоело, Что вы все время ко мне лезете, цепляетесь, как блохи на собаку? Неужели нельзя оставить человека в покое?
87 
