70 
На всякий случай он приостановил спуск и тоже повис на руках. Но его позиция была несколько выгоднее — он еще мог упираться в небольшую трещину, оказавшуюся как раз под левой ногой.
Не ответив на вопрос подрывника, Дикий просто мотнул головой, указывая куда-то вниз. Посмотрев в том направлении, Окорок не сразу, но все-таки разглядел выглядывающий из-за выступа скалы тупорылый капот внедорожника, на блестящей обрешетке которого темнели какие-то пятна..
— Погоди-ка, — прошептал он, отпуская одну руку. — Счас я их пощекочу…
Сняв с пояса гранату, он хотел было зубами сдернуть чеку, но не успел. Мотор джипа взревел, машина продвинулась вперед и стало видно, что за рулем сидит не кто иной, как Панкрат, а рядом с ним — Пика.
* * *
— Висят, голубчики, — пробормотал Суворин, выглядывая из салона. — Как мухи на клею.
— Эй! — крикнул Пика. — Давайте быстрее вниз, в машину!
"Охотников” не надо было долго упрашивать — остававшиеся до земли метры они проехали буквально на животах, разодрав до крови ладони, которые не спасли даже вязаные перчатки с кожаными заплатами на внутренней стороне.
Забравшись на задние сиденья джипа, они хлопнули дверцами и только сейчас смогли перевести дух.
Панкрат, не глушивший двигатель, вдавил акселератор, и джип рванулся вперед, словно пришпоренный скакун.
— Так что случилось? — спросил Дикий, одной рукой упираясь в потолок салона, чтобы не ушибиться головой на очередной выбоине. — Где остальные?
— Мало тебе? А могло не быть и этих, — мрачно пошутил Пика, имея в виду себя и Седого.
В кратких и крепких выражениях он описал Дикому и подрывнику все то, чего те не могли видеть, и в свою очередь спросил:
— Вы наверху сидели — может, видели, что там у них громыхнуло?
— Чудик наш громыхнул, — отозвался Окорок, судорожно вцепившийся в спинку переднего сиденья (он сидел позади Пики) — Как так Чудик? — вырвалось вдруг у Панкрата.
— Обвязался гранатами и сдаваться пошел, — нехотя пояснил Дикий. — Еще парочку успел из “шинкаря” положить.
Некоторое время они молчали. Тишину без остатка заполнял рев двигателя, тащившего несколько тонн мертвого и живого груза вверх, в горы. Все ближе и ближе к боевикам.
— А какого черты ты прешься туда, кстати? — чуть ли не со злостью спросил вдруг Окорок, обращаясь к Седому. — Рашид же оттуда приехал. Может, ты нас прямиком на их базу тянешь?
Вышло так, что вопрос прозвучал вовсе не как шутка.
— Заткнись, — бросил Суворин, неохотно разлепив пересохшие губы. — Если ты действительно так думаешь — лучше заткнись.
Пика вмешался, перехватив инициативу, чтобы погасить тут же возникшее напряжение, грозившее, как уже бывало, стремительно перерасти в ссору:
— А куда еще? А, Окорок? Из селения дороги нет, а по здешней грязи даже этот танк не пойдет — сядет. Сейчас вот бросим его, а дальше — пешком. Как Господь на душу положит. Сделаем крюк по этим чертовым горам, вернемся на исходную, и…
Тут он умолк. Он просто не знал, что последует за этим “и”.
По всему выходило, что их подставило командование. С какой целью? Этот вопрос, скорее всего, останется без ответа. По той простой причине, что задать его будет некому. Даже если они выживут здесь, путь обратно им заказан — из фиктивных мертвецов они тут же станут настоящими трупами, едва только об их чудесном спасении узнает Служба. А для того, чтобы вырваться за пределы Чечни и вернуться в Россию, они слишком далеко забрались в глубь этой проклятой мятежной страны.
Какое из двух зол выбирать? Он не мог ответить на этот вопрос. Вот и оставалось это “и” без сакраментальных точек, которые следовало над ним расставить.
Погруженный в свои невеселые размышления, Пика не видел, как Дикий и подрывник незаметно переглянулись. Окорок согласно кивнул.
* * *
Проехав около трех километров, Седой остановил машину.
— Думаю, дальше не стоит, — произнес он, открывая дверь со своей стороны и выбираясь из салона. — Сейчас им нас преследовать не на чем, но они запросто могли подать сигнал на базу, чтобы нас встретили на подъеме. Благо, свернуть здесь некуда.
Пика согласно кивнул:
— Ты прав. Машину бросим здесь. Окорок покосился на него.
— И что? — спросил он. — Как дальше? Грубо спросил, почти враждебно.
— Дальше придется карабкаться вот в эту гору, — ответил за Пику Седой, кивком головы указывая на выщербленную стену темно-серого камня, иссеченную причудливой сетью трещин, змеившихся от самого ее подножия до гребня, поднимавшегося не слишком высоко.
70 
