— Сижу.
— Ты с Женькой разговаривала?!
— Нет. Не беспокойся. Все в порядке, никто меня не разоблачил. Я просто сижу, пью кофе.
— Зая, ты что — плачешь?
— Нет. Уже нет.
— Я постараюсь достать тебе документы. И решить вопрос с пропиской. Я уже над этим работаю.
— Хорошо.
— Возьми себя в руки. Надо жить.
— Да. Жить.
— Приезжай домой.
— Хорошо.
Я сидела, держа в руке мобильный телефон. Надо жить. За окном стали сгущаться сумерки. Пора и честь знать. Сидишь здесь вот уже три часа над чашкой кофе! Льешь слезы. На тебя уже официанты косятся. Я попросила счет и оставила щедрые чаевые. Потом оделась и вышла из кафе.
В мыслях еще царил сумбур. Слишком много потрясений. Я брела, сама не знаю куда. И очутилась в маленьком дворике. Я уже не ориентировалась, как далеко отошла от дома, в котором когда-то жила. Надо взять себя в руки, успокоиться, и…
В этот-то момент и произошла историческая встреча, которая так повлияла на дальнейший ход событий…
В АДУ
На следующий день Семенов поехал в клинику пластической хирургии. Поговорить с Ароном Марковичем, который делал Пенкину ринопластику. В регистратуре должна была храниться медицинская карта с фотографиями — до операции и после. И надо бы узнать о пальцах правой руки. Если на следующий день после того, как случилась драка, Пенкина привезли в клинику делать пластическую операцию, почему тогда же и рукой не занялись? Денег, что ли, у клиента не хватило? По крайней мере, могли загипсовать, чтобы пальцы срослись правильно. Туманная история. А был ли мальчик-то? Иными словами, были ли тогда сломаны пальцы?
Он ехал почти на окраину Москвы, в спальный район. За последние годы там строилось только элитное жилье, цена на которое была сумасшедшая. Тем не менее все раскупалось. Богатых людей привлекал зеленый сквер, разбитый под окнами, находящийся в двух шагах лесопарк, относительная тишина и традиции. Огромные яркие клумбы были ухожены, цветоводы проявили фантазию. У детской поликлиники каркас в форме стрекозы обвивали вьющиеся растения с душистыми цветами, тут же красовалась гигантская бабочка с оранжевыми крыльями. Клиника находилась неподалеку, на первом этаже жилого дома. У входа расправил «паруса» цветочный ансамбль-корабль.
Семенов какое-то время топтался у подъезда, вглядываясь в зарешеченные окна. Потом поднялся на крыльцо и стал внимательно изучать «Прейскурант». Огромная вывеска: все виды пилинга, пластика век, липосакция… Правда, без указания цен. Гм-м-м… Клиентом что ли прикинуться? Откачать лишний жир? Он невольно передернулся. Да ни за какие деньги! В это время по ступенькам поднялась женщина и посмотрела на него подозрительно. Потянула за ручку, массивная дверь неслышно открылась. Звякнул колокольчик. Женщина тенью скользнула в прохладные сумерки. Семенов вздохнул и вошел следом.
Девушка на ресепшен тоже посмотрела на него подозрительно. Но потом улыбнулась вошедшей женщине и пропела:
— Здравствуйте, здравствуйте! Вы на осмотр? Проходите, вас ждут!
Только когда клиентка отошла, она обратилась к Семенову:
— Чем могу помочь?
— Мне нужен Арон Маркович.
— Арон Маркович? — Она удивилась. — Но…
— Мне его порекомендовали.
— У нас все врачи со стажем и солидными рекомендациями. Вы можете пойти к любому. — Секретарь с сомнением оглядела его одежду: светлые брюки и толстовку, купленную на рынке. Упорхнувшая в левую дверь клиентка благоухала духами и была одета во что-то невообразимое. Одно плечо голое, сбоку разрез, повсюду какие-то лох-мушки, а на плече «небритая» сумка. «Мода, что ли, такая?» — подумал холостяк Семенов и решил больше не экспериментировать. Достал из кармана удостоверение и строго сказал:
— Я из прокуратуры. Мне нужен Арон Маркович.
— Но… Он же уехал!
— Куда уехал?
— За границу. Месяца два назад.
— А когда вернется?
— Никогда. Он уехал в Израиль на ПМЖ.
— Так. А… когда стало известно о его отъезде?
— Не понимаю.
— Сколько он оформлял вид на жительство? Или как это называется? Ну, документы?
— Да с сентября, — оживилась девушка. — Мы давно искали ему замену. Арон Маркович сказал, что после Нового года вряд ли выйдет на работу, но в посольстве все тянули. Были проблемы с его женой. Она русская и… Какое-то время жила в Грозном. Лет двадцать назад. Словом, они все перепроверяли и тянули. А Арон Маркович приходил и оперировал. Наконец в апреле он уехал. Продал здесь все. Квартиру, машину, дачу.