54 
— Вас не поймут в нашем ведомстве, но поступайте как сочтете нужным, графиня. Однако, если вам понадобится помощь полиции, вы получите ее в любой момент и в полном объеме.
— В таком случае воспользуюсь вашим любезным предложением сразу: постарайтесь выяснить, у кого прописан или живет гость из Советского Союза, из Ленинграда, Гурнов Иван Викторович. Погодите, я запишу вам это имя.
— Я позвоню вам сразу же, как только выясню его местопребывание, — сказал инспектор, поднимаясь с места и пряча листок с именем в портфель.
Проводив инспектора, Апраксина вернулась к столу, взяла конверт с фотокопиями и поднялась в свой рабочий кабинет на втором этаже дома. Там она разложила копии листков из записной книжки Гурнова и погрузилась в их изучение… Через час, разложив все бумаги на три стопки — важные, возможно важные и скорее всего вовсе не важные, она включила магнитофон с записью беседы с Виктором Гурновым и на протяжении нескольких часов слушала, размышляла, делала записи в блокноте. Около пяти часов позвонил инспектор и сказал, что в общежитии для беженцев из СССР и Восточной Европы проживает Иван Викторович Гурнов, попросивший политическое убежище в Германии.
— Большое спасибо, инспектор! Завтра я с ним встречусь.
Потом она взяла со стола фотографию Виктора Гурнова, но не мертвого Гурнова, а копию одной из фотографий, сделанных еще в Ленинграде: улыбающийся молодой Виктор на набережной Екатерининского канала, возле Львиного мостика; снимок был сделан в теплое время, на нем была белая рубашка с засученными рукавами, на которую падала тень от листвы какого-то большого дерева, кажется, тополя…
— Ну вот, Виктор, — сказала она задумчиво, — придется нам еще раз пройти всю вашу жизнь с самого начала. Только теперь мне о ней расскажут другие.
ГЛАВА 7
ИВАН
Апраксина подъехала к общежитию для переселенцев, расположенному на одной из новых улиц Юго-Запада, бывшей промышленной зоны; она уже бывала здесь, и не раз — по другим делам. Возле шестиэтажного здания-коробки было припарковано несколько автомобилей, в основном подержанных, а у самого входа прохлаждалась стайка молодых людей, явно ничем серьезным не занятых. Провожаемая их любопытными взглядами, Апраксина вошла в вестибюль, пустой, мрачный и чистый. Здесь тоже толпились люди, в прохладном прокуренном воздухе стоял приглушенный гомон, звучала иностранная речь, веяло настороженностью и тревогой. Слева от входа была выгорожена стеклянная будка, и в ней сидел охранник. Апраксина подошла и сказала в окошечко:
— Грюс Гот! Мне необходимо встретиться с господином Иваном Гурновым, комната тысяча тридцать четыре.
— Документ, пожалуйста, — коротко бросил охранник, не ответив на приветствие.
Апраксина протянула в окошечко свой паспорт. Охранник взглянул на него, отложил в стопку уже лежавших персональных документов и дал ей взамен серый талончик.
— Четвертый этаж, налево, — равнодушно сказал он и сделал отметку в большом раскрытом гроссбухе.
Апраксина пошла к лифту, но лифт не работал. Она медленно, с остановками на каждой площадке, поднялась своими ногами на четвертый этаж — по-русски на пятый, вошла в длинный коридор и отыскала в тесном ряду дверей нужный номер. Постучала. В ответ послышался стук как от падения чего-то тяжелого, затем быстрые шаги и звук поворачиваемого в замке ключа. Дверь распахнулась, и она увидела перед собой невысокого, но весьма крепко сбитого парня в джинсах и облегающей майке, под которой рельефно выступала впечатляющая мускулатура; майка была явно размера на два меньше, чем нужно. Темная челка, загар и небольшие усики делали его похожим на латиноамериканца. Он был бос.
— Я ищу господина Гурнова, — сказала Апраксина по-русски.
— Это я. Проходите, — буркнул молодой человек.
Апраксина вошла и быстро огляделась: в тесной комнате-пенале с одним окном не было лишней мебели, только двухэтажная железная кровать, стол и два стула, умывальник в углу и большой платяной шкаф, тоже почему-то железный. На нижней койке кто-то спал, свернувшись в позе эмбриона и натянув на голову одеяло.
Апраксина подождала, но хозяин не предложил ей садиться, и она сразу приступила к делу.
— Мне надо поговорить с вами, Иван Викторович.
— О чем?
— О вашем отце Викторе Николаевиче Гурнове.
— Что ж он сам не пришел, а прислал вместо себя вас, если уж узнал мой адрес?
54 
