ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>




  110  

* * *

В пепельнице дымилась только что закуренная сигарета, рядом лежал облезлый, но идеально вычищенный и смазанный "ТТ".

– Нет, вы точно с ума посходили, – сказал Федор Лукич. – Одни являются сюда с целым арсеналом, другой... Ты что, не мог подождать, пока я тебя выпущу? А если бы они вернулись?

– Глаза у меня уже не те, что раньше, – посмеиваясь беззубым ртом, сказал Сиверс, – а вот на слух не жалуюсь. Я тебя, Федюнчик, метров за сто услышал. Кабы ты не один шел, я бы успел схорониться, даже не сомневайся... Ну как, проводил гостей?

Самойлов молча кивнул.

– Вот и славненько, вот и расчудесно. Теперь мы с тобой посидим спокойненько, по-стариковски, а то за этой молодежью не угонишься. Помянем Верблюда, – он хихикнул, – земля ему пухом...

– За Верблюда извини, – сказал Самойлов, присаживаясь к столу и беря стакан. – Я же не виноват, что тебя все под этой кличкой знают.

– Как будто не ты ее придумал, – продолжая хихикать, сказал горбун. – Да я не обижаюсь, Федюня. Поди, привык за столько-то лет! Ну, вздрогнем!

Они чокнулись, выпили, и Сиверс захрустел огурцом. Ел он неопрятно, роняя крошки; в морщинах, что разбегались от углов его беззубого рта, что-то неприятно поблескивало – не то пролитая водка, не то стариковская слюна. От спиртного его глаза сразу покраснели и заслезились, речь потеряла внятность, сделалась бессвязной, но это была чепуха – Сиверс всегда, даже в молодости, слегка пьянел после первой же рюмки, но после этого мог выпить еще ведро, оставаясь все в том же состоянии легкого опьянения. Самойлов всегда подозревал, что горбун не столько пьянеет, сколько прикидывается пьяным, чтобы окружающие расслабились и перестали принимать его всерьез.

– Ну что, Федюшок, договорился с орлами горными? Дело-то будет? – спросил Сиверс, наливая по второй.

– Будет, – мрачно пообещал Федор Лукич. – Не понимаю, почему вы не сделали этого еще тогда, в пятьдесят четвертом.

– Так приказа такого не было, Федечка. А мы люди военные, без приказа – ни-ни. Хозяину зачем-то было надо, чтобы все осталось так, как оно осталось. Вроде второго мавзолея, только под землей. Может, он приходить туда хотел, смотреть... гм... любоваться...

– Да Хозяина вашего к тому времени уж год как в живых не было!

– Ну так и приказ же натурально некому было отменить. А я отсебятину нести не привык, тем более что тогда не знал и по сей день не знаю, кто там, наверху, был в курсе, а кто нет. Поступишь по собственному разумению, а назавтра под трамвай попадешь или, наоборот, из окна вывалишься... Словом, Федюнчик, что было, то было, и назад ничего не воротишь. Да и надо ли это – возвращать? Эх, молодо-зелено! Сколько дров мы тогда наломали, вспомнить страшно!

– Да уж, – вздохнул Федор Лукич, – лучше не вспоминать... До сих пор за вами дерьмо подчищать приходится.

– Ну, разве же только за нами? Ты ведь тоже не ангел господень. Я там, в погребе, чуть было со смеху не помер, когда ты тут джигитам про чистые руки рассказывал. Ты поаккуратнее с ними. Они ведь хоть и бараны, но все ж таки с мозгами, головы у них не соломой набиты, нет, не соломой... Хотя про золото ты хорошо придумал, хвалю. Одно слово, моя школа!

– Слава богу, недолго уже осталось с этими чернозадыми дипломатию разводить, – мрачно сказал Самойлов. – Твои люди готовы?

– Мои люди, Федя, всегда готовы, прямо как юные пионеры. И я, братец, готов. Без малого семьдесят лет в полной боевой готовности – это тебе не фунт изюму!

– Да, летит время... Я вот сейчас улицей шел и думал: сколько же лет прошло с тех пор, как покойный шеф меня в курс дела ввел?

– Сорок два, – не задумываясь, сказал Сиверс, за хвост вынимая из консервной банки обезглавленную кильку.

– Именно, что сорок два. А ты, выходит, с этим камнем за пазухой лет на тридцать дольше моего ходишь...

– Не за пазухой, – поправил Сиверс, с чавканьем перетирая кильку беззубыми деснами. По подбородку у него стекал мутный коричневатый рассол. – Не за пазухой, Федюнчик. Ты думаешь, вот это, за плечами у меня, – это что? Горб, думаешь? Ничего подобного, Федя, это – государственная тайна.

Он вынул из кармана криво надорванную пачку "Беломора", вытряхнул оттуда папиросу, продул и закурил, окутавшись облаком густого вонючего дыма, от которого у Самойлова сразу запершило в горле.

– Это нынче у нас народ ко всему привык и ничему не удивляется, – продолжал Сиверс, щуря от дыма слезящиеся глаза. – Демократия, будь она неладна! Такую страну прогадили, чистоплюи поганые! Мы строили, а они взяли и прогадили! После такого, Феденька, даже если покойничка нашего прямо сейчас обнародовать и напоказ выставить, ничего страшного не случится. Ну, пошумят, поохают, морду кому-нибудь побьют, флажками помашут, штук сто дурацких статеек напечатают...

  110