Особенно,... 
79 
Серебряков казался весьма подходящим средством: владелец большой фирмы, хорошей машины, приличных денег и нелюбимой жены. В мыслях Лиля уже представляла, как Сашенька объявляет о своей безграничной любви, о разводе и, наконец (о, счастливый финал!), они едут венчаться на белом лимузине, и новоиспеченная мадам Серебрякова вступает во владение империей. Лиля страстно хотела перво-наперво купить себе блестящую красную машину. Непременно красную, чтобы все видели, что это едет она, Лилия Мильто, добившаяся в жизни ошеломляющего успеха. Потом, конечно, самые дорогие меха и непременно бриллианты. Бриллианты, бриллианты, бриллианты! Счастливые грезы бедных женщин. Да, Лиля мечтала блистать на светских тусовках и приемах, покупать дорогие экзотические наряды и однажды, разомлев в постели от выпитого шампанского и обильных ласк, выдала все это ничего не подозревавшему Серебрякову.
Тот выслушал молча. Подбадриваемая ничего не значащими «ну-ну», Лиля дошла до того, что осмелилась развить свою мысль дальше и выложить грандиозные планы по увольнению неугодных ей сотрудников. Бесстрастное лицо Серебрякова не дрогнуло даже в самый важный момент ее фантастических грез, когда Лиля вообразила, как прекрасно она будет смотреться в торговом зале в должности управляющего. Но после этой лебединой песни шеф недвусмысленно дал понять, что между ними все кончено. Так же молча встал, оделся и ушел, бросив на прощание: «Девушка, я знал, что вы дура, но что такая…»
Лилю, конечно, бросали не в первый раз. Обычно она переживала неделю, ну, максимум две в особо тяжелых случаях. Еще неделю она бегала потом по подругам, поливая грязью подло бросившего ее мужика, затем переключалась на другой объект. Но так обидно ее еще не бросали никогда. Обычно клиент поначалу просто начинал увиливать, потом избегать и обидных слов не говорил. Серебряков же сразу как отрезал.
Она кинулась изливать горе своим подругам. Больше всех досталось, конечно, Ане Гладышевой. Выплескивая день за днем отрицательные эмоции, Лиля надеялась, что скоро появится новый подходящий объект и все забудется. Объект появился, но боль, против ожидания, не прошла. Впервые у нее не было азарта, захват вражеских позиций велся без энтузиазма, и, как ни странно, впервые же довольно успешно. Лиля не переставала постоянно думать о Серебрякове. Ей становилось все обиднее и обиднее. Она начинала вспоминать о том, что Саша хвоста перед ней никогда не распушал, ерунды не болтал, рассказами о работе не изводил. Никогда не торговался, если вещь ему действительно нравилась, не раздражался по пустякам. Безразличие бедная девушка начала принимать за порядочность. Серебряков постепенно приобретал и другие «не», обрастая ими, как грязный остов затонувшего корабля красивыми ракушками, и становился в воспоминаниях Лили все благороднее и благороднее. Лиля не переставала о нем постоянно думать.
Наконец все плохое забылось, осталась только светлая мечта, обретшая вполне реальные контуры. У Лили теперь был конкретный объект для грез. С ней начало происходить что-то странное.
Бывает, что иногда в холодных от природы женщинах просыпается странное чувство к мужчине, который им никогда не будет принадлежать. Назвать это чувство любовью трудно, ибо в основе его заложена ненависть к вызвавшему его предмету, а не назвать — тоже как-то язык не поворачивается. Предмету страсти в таких случаях посылаются всевозможные кары, он видит-. ся охотнее в геенне огненной, чем в собственной постели, а когда появляется рядом, то на бедную женщину' находит оцепенение. Она начинает подмечать любые знаки внимания предмета своей страсти к другим особам женского пола, мысленно примеряя их на себя и убеждаясь, что в данном случае она сама ответила бы гораздо лучше. Но на деле слова не идут с языка, получается вовсе уж не хорошо, а самая полнейшая чушь. Такие женщины обычно идут изливать свое горе к знахаркам и заклинательницам, заниматься привораживанием объекта, зашиванием ему в одежду тряпочек с собственной кровью, а в подушку — своих волос и прочими глупостями. Чувства изливаются не прямо, а косвенно, то есть через кого-то.
Нечто подобное нашло и на Лилю. Ежедневно встречаясь с Серебряковым, она не могла выдавить из себя ни звука, чтобы как-то помириться, оправдаться, поведать о том, что с ней творится, хотя мысленно готовила и произносила пламенные речи об охватившей ее страсти. Лиля даже не избежала печальной участи всех бездарных влюбленных — написания бездарных стихов. Все это напоминало поджаривание на медленном огне. Бедный Серебряков и не подозревал о просыпающемся вулкане. Он спокойно спал, не терял отменного аппетита и не вспоминал о коротком любовном приключении, каких в его жизни случалось предостаточно.
79 
