Особенно,... 
53 
— Да с каких пирогов? — спросила дотошная Юлька.
— Потому что мне нравится то, что ты делаешь, и я в тебя верю! А еще потому, что тысячи талантливых людей так и сидят невостребованными со своим талантом, как с фигой в кармане, и редко кому из них выпадает возможность заявить о себе. И если есть кто-то, кто может дать им шанс, продвинуть, подтолкнуть, это замечательно. Я прекрасно знаю, что это такое — когда у тебя нет возможности реализовать свой талант. Я же тебе предлагаю не петь под фонограмму чужим голосом, я предлагаю тебе вкалывать до седьмого пота, проявлять себя и реализовать свою заявку на талант!
— Я согласна! Согласна! — заорала Юлька.
— Я рад, — поставил точку в разговоре Илья. — Приезжай ко мне завтра в офис, в девять утра, я тебя с ней познакомлю, и вы все обговорите. До встречи!
Юлька бросила трубку и заорала как иерихонская труба:
— Мама, папа!!!
— Пожар? — поинтересовался безмятежно папа, выходя их кухни.
— Или потоп? — подхватила мама.
— Я буду делать свой индивидуальный дизайнерский проект квартиры!! — опять заорала Юлька.
— А учеба? — поинтересовался безмятежно папа.
— Я успею! Я все успею!
И Юлька закружилась по квартире в танце.
ИЛЬЯ
Игорь позвонил и, не скрывая гордости и радости, сообщил о первой выставке, в которой участвует Юлька. Конечно, Илья не мог не прийти на эту выставку!
Илья настроился на похвальные речи, зная, что у Рыжика будут достойные работы, но он не ожидал ничего сверхъестественного — все-таки Юлька еще студентка. Он помнил, что она писала на даче, когда жила там с Тимкой, помнил портреты, которые она рисовала, сидя в лаборатории. Помнил ее детские акварели, но уже он очень давно не видел ее новых работ. Илья понимал, что столкнется с «первой пробой пера», и старался отогнать от себя некую взрослую снисходительность.
Он увидел Юльку сразу, еще у входа, выхватив взглядом ее рыжую головку из толпы. Народу было много, ему пришлось пробираться к Расковым через толпу. Юлька повернулась к нему и окатила его с головы до ног радостным голубым взглядом.
«Спокойно!» — одернул себя Илья.
Но когда он увидел ее картины, все отошло на второй план. Он обалдел! Он так удивился и восхитился!
Картины были профессиональны, выполнены настоящим мощным и талантливым художником и несли невероятный эмоциональный заряд!
Илья сразу, всем нутром выхватил центральную картину, она притягивала его как магнит. Хотя хороши были все пять, разные, по-своему глубокие, со своей музыкой и тематикой.
Но «Поиск»!..
Это была его картина! Его! Каждым миллиметром полотна, каждым мазком краски она передавала его внутреннее состояние, его, черт возьми, душу! Все его отчаяние, боль, все пережитое, мучащее его: потери, разочарования, внутренний слом того времени, когда он решился расстаться с любимым делом, запретное, недоступное счастье. Картина орала ему в сердце, в мозг — изливаясь со стены красными, синими, фиолетовыми слезами; черными разорванными квадратами отмечала вехи утрат; открытым в беззвучном вопле ртом выкрикивала миру его отчаяние.
Он был один на один с ней, рассказывающей ему даже то, чего он не знал или прятал от самого себя поглубже. Почувствовав, что у него мелко дрожат пальцы на руках, Илья сжал кулаки и засунул их в карманы.
«Этого не может быть! Никто не может так меня чувствовать, так знать! Я сам себя так не знаю и не разрешаю себе все это видеть! Этого не может быть! Как? Каким мистическим образом она почувствовала, поняла все это про меня?!»
Остановив время и изменив пространство, они смотрели глаза в глаза — он и его нарисованная душа.
Илья вдруг вспомнил, как однажды, еще до ухода из науки, он вернулся среди ночи с одной из своих работ, стоял в темной кухне и смотрел, ничего не видя, в окно и с муторной тоской думал: «Господи, неужели это все, что есть в моей жизни?! Никакого будущего? Отупляющая, изматывающая пахота, нелюбимая жена, жизнь в двухкомнатной квартире с родителями, пропавшие куда-то восторг поиска, мысли творчества. Только копейки, нищета, и ничего больше…»
— Илья? — услышал он робкий голос Юльки. И рванулся, как к спасению, в окружающую реальность.
Он посмотрел на Юльку, ему хотелось придушить ее за то, что она вывернула его наизнанку и заставила вспомнить все самое гадкое и трудное, показав ему самого себя.
53 
