Особенно,... 
56 
Марина пыталась что-то передать дочке: вещи, вкусности. Илья смеялся, разговаривая с ней по телефону:
— Марин, ты скажи, что надо, я куплю и передам, мне это будет проще, чем перед вылетом самолета тащиться к вам в Чертаново.
— Да ничего особенного, так, хотелось проявить заботу, — объяснила Марина. — Мы по ней ужасно скучаем!
«Я тоже», — подумал Илья.
…Он поднялся по крутой винтовой лестнице со стертыми по кромке от времени ступеньками рано утром, около восьми часов. Нажал на кнопку современного электрического звонка, пристроенного сбоку от старинной тяжелой деревянной двери, обитой коваными металлическими планками.
Юлька распахнула дверь — и лицо ее озарилось чистой радостью, одарив его бирюзовым сиянием.
— Илюша! — заорала она и повисла у него на шее. — Как замечательно, что ты приехал!
«Вот черт! Опять все то же самое!» — подумал Илья, ощутив мгновенное жаркое желание. Он быстро расцеловал ее в щеки, взял за бока, отлепил от себя и поставил на пол, — на Юльке была только коротенькая шелковая рубашечка на тоненьких бретельках, и он почувствовал ее горячую кожу.
— Привет, Рыжик!
— Заходи скорее! Я сейчас оденусь! — заторопилась она.
Юлька занимала небольшую двухкомнатную квартирку с гостиной-студией, совмещенной с кухней, — с покатым потолком, поддерживаемым тяжелыми деревянными балками. Илья прошелся по комнате, стараясь не смотреть на Юльку и перевести дух.
Юлька убежала в соседнюю комнату и громко, радостно тараторила оттуда:
— Какой же ты молодец, что пришел ко мне! Я так скучаю по всем по вас, звоню родителям через день! А ты приехал по делам или отдыхать?
— По делам и тебя навестить, — ответил он улыбаясь.
Она оделась и выскочила к нему из комнаты в длинной плотной широкой юбке в народном стиле. На легкую шелковую блузку бирюзового, как глаза, цвета был надет коротенький, до талии, жакет из того же материала, что и юбка. Не переставая радостно говорить, Юлька закрутила волосы в пучок и не глядя втыкала в него шпильки.
Волосы Юлька отрастила. Раньше она всегда подстригала их сантиметров на десять ниже плеч, сейчас густая рыжая шевелюра струилась по спине почти до талии.
Он успел рассмотреть ее всю и сразу, до мелочей, до еле заметной царапины на лбу, до подрагивающего от биения сердца бирюзового кулона в ложбинке груди, до слегка накрашенных ресниц и легких золотистых теней на веках.
— Я тебе не предлагаю ничего ни пить и ни есть! — звонко говорила Юлька, не замечая его реакции. — Я завтракаю в кафе внизу, в нашем доме. Ты, когда шел, не заметил?
— Нет.
— Там хозяин Яцек, наполовину поляк, наполовину чех, как он говорит. Мы с ним целый месяц приспосабливались друг к другу. Он очень своеобразный. Я растолковывала ему, какой я предпочитаю завтрак, он сначала делал вид, что не понимает, и готовил все не так, как я просила. Тогда я пришла к нему в кухню и показала, как я люблю тосты, бутерброды и омлет, и сама сделала себе завтрак. Теперь мы вполне друг другом довольны — я плачу ему больше всех, а он старается каждый раз что-то добавить от себя — вкусную булочку, кофе покрепче и всякое такое. И всегда сам мне подает, хотя у него полно официантов. Сейчас сам увидишь! Он меня обожает!
«И не он один!» — усмехнулся про себя Илья.
— Ты стала… — Он неопределенно махнул рукой, подбирая слово.
— Какая? — заинтересовалась Юлька.
— У тебя очень чешский, местный быт. — Он указал на комнату. — И ты такая пражская, в одежде национального покроя.
— Мне очень нравится их трикотаж с национальными мотивами, я экспериментирую! — объяснила она.
— Ты отрастила волосы.
— Ты заметил! — обрадовалась Юлька. — Так гораздо удобней, от длины и тяжести они меньше вьются и их легче уложить. Я готова. Идем?
— Идем, — согласился Илья и встал с дивана. Яцек действительно был колоритной фигурой.
Килограммов сто двадцать, высокий здоровенный мужик, не толстый, а именно здоровый. Он улыбался Юльке, изобразил скорбь, увидев Илью, и на смеси русского, польского и чешского наигранно-опечаленно сказал:
— Ты нашла себе муж? А как же Яцек? Яцек Юлию кохает!
— Я теж тэбэ кохаю! — рассмеялась Юлька.
Завтрак был сверх всяких ожиданий — Илья и не помнил, когда с таким аппетитом и так вкусно завтракал.
— Ты можешь посвятить мне целый день, или у тебя дела? — спросила Юлька.
56 
