Особенно,... 
98 
— Ну что ты, Агнес! Я не особенно устаю. В ближайшее время я совершенно свободен и все время проведу с тобой.
Странное стеклянное выражение мелькнуло в его глазах, и Агнесса подумала о том, что ему, верно, пришлось еще тяжелее, чем она думала.
— Я очень люблю тебя, Джек, — тихо произнесла она, готовая расплакаться от слабости, от своих собственных чувств к этому человеку и преклонения перед его чувствами.
— О, Агнес! — пробормотал он. — Любимая…— В том, как он посмотрел на нее сейчас, было что-то благодарственно-жертвенное. Их пальцы сплелись, и одновременно словно бы заново воскрешенно соединились сердца. Джек украдкой вздохнул: трудным оказалось произнести и услышать только первые слова.
Агнесса попросила зеркало. Увидев свое бледное, исхудалое лицо, она вздрогнула и едва не расплакалась вновь, несмотря на поспешные заверения Джека в том, что она выглядит ничуть не хуже, чем прежде.
Агнесса принялась расчесывать свои длинные каштановые волосы, прислонясь спиной к подушке и глядя в зеркало, которое держал Джек.
— Вчера приходил доктор Энтони. Он сказал, что теперь непременно поставит тебя на йоги. Кризис миновал, Агнес, и ты скоро поправишься,
— Мне надоело лежать, Джекки.
— Я понимаю, Агнес, но вставать еще рано. Потерпи.
— Мы сможем сразу уехать, как только я почувствую себя лучше?
— Конечно! Золото у нас теперь есть, уедем, начнем новую жизнь, а обо всем, что здесь с нами случилось, забудем раз и навсегда! — Он старался говорить весело, но Агнесса сердцем чувствовала во всем происходящем непонятную фальшь. Однако она не могла ничего предположить и сказала только:
— Как-то не верится, что у нас есть золото, мне все кажется, будто мы по-прежнему бедны
— Да, — ответил Джек, — я, признаться, тоже не чувствую себя богатым. Наверное, оттого, что мы еще не привыкли, а потом, жизнь-то вроде бы и не изменилась: носим ту же одежду, живем в том же доме… Но скоро ты поверишь, когда я куплю тебе новые платья и туфли, и книги, и рояль, и… Все у тебя будет, — закончил он.
Агнесса улыбнулась
— У нас так много золота?
Ее невинный вопрос пробудил у Джека сомнения, вероятно, появившиеся еще раньше.
— Может быть… А может, и нет…
Агнесса ласково дотронулась до его руки
— Потом, когда наша жизнь наладится, тебе обязательно надо учиться, Джекки!
Он усмехнулся
— Поздновато, наверное.
— Вовсе нет! У тебя прекрасная память, ты так быстро схватываешь все! Ты сумеешь многого добиться за короткий срок, я уверена в этом. И я помогу тебе. Главное, чтобы ты захотел!
— Я хочу, — сказал он. — Правда хочу! Я сделаю все, что ты скажешь, я стану таким, как ты хочешь! Иначе, — он улыбнулся, — быть может, ты когда-нибудь разлюбишь меня!
— Ты очень хороший, Джекки, очень. И я никогда-никогда не смогу тебя разлюбить! — с нежностью глядя на него, серьезно и искренне сказала Агнесса.
— Если бы… а если бы ты вдруг потеряла меня? — спросил он уже с иной, болезненной, улыбкой.
— Нет! — Ее потускневшим от болезни глазам вмиг вернулся прежний яркий цвет утренней листвы — Тогда моя жизнь превратилась бы в одни только слезы!
— Ты меня не потеряешь, клянись, ты меня не потеряешь! — повторял Джек, обнимая ее; сквозь тонкую сорочку он чувствовал ее выступающие ребра. — Всегда будем живы и всегда будем друг друга любить Правда, маленькая?
— Всегда, Джекки, всегда!
На обещанную Кинроем вечеринку стекались приглашенные члены шайки, их девицы, некоторые из знакомых Кинроя по прииску, а также приятели Дэвида, Фрэнка, Линна и Руди опять же с красотками, прихваченными по пути. Эти празднества удачи устраивались довольно часто Кинрой в таких случаях никогда не скупился.
Собирапись в большой комнате за длинным столом, располагались по-хозяйски, как дома. Кинрой пошел встретить только Гейл. Она появилась вовремя, и он повел ее в дом, тая гордую усмешку — не каждый мог похвастать такой подругой, у остальных были красотки проще и подурней, чем знаменитая королева прииска
Гейл была в фиолетовом платье из тонкой шерсти с черной отделкой и в жакете из хорошего сукна, черном, с меховой коричневой оторочкой Ноги ее в низких ботинках и тонких чулках замерзли, и она села поближе к камину. Кинрой удалится, а Гейл от скуки принялась разглядывать помещение и гостей.
Она высматривала знакомых и, увидев Генри, кивнула ему. Он оставил двух своих спутниц и подошел к Гейл.
98 
