– Какого дьявола?! – завопил Босхет, хватаясь за руку, повисшую плетью. – Что за хрень?
– Частичная парализация, – сквозь зубы отозвался Кристоф, бросая на убитых зеленое облако. Бетайласы, получив наконец материальное воплощение, медленно поднимались, привыкая к новым телам. – Бьют из-за дальних деревьев, и я не могу понять, кто это.
Еще раз сверкнула сиреневая вспышка. Некромант выхватил из воздуха зеленый щит, принимая на него заклинание. И увидел, как оно выжгло на матовой поверхности запутанный узор.
– Босхет, вперед!
Шесть бетайласов во главе с самым сильным духом, не раздумывая, бросились навстречу опасности. Кристоф, на ходу призывая Тёмного Охотника, устремился за ними. Шутки закончились. «Сеть Аида» – не полдесятка смертных с жалкими пистолетами. Полыхнула еще одна молния. На этот раз она была направлена в сторону от некроманта. Видимо, слуги добрались до врагов. Послышался приглушенный вопль и несколько выстрелов.
Выбежав на крошечную полянку между старыми покосившимися памятниками, кадаверциан огляделся. Карать было некого.
– Вилх, Шэд, осмотрите все вокруг.
Духи-убийцы, довольные, что некромант помнит их имена, помчались выполнять приказ. Спустя минуту они вышли из-за кустов. Шэд бережно нес шестигранник, размером чуть больше чайного блюдца, сплетенный из тонких белых волокон.
– Валялось в снегу. Больше ничего и никого.
– Мэтр, что это? – спросил Босхет, приближаясь.
– «Сеть Аида», – ответил колдун, задумчиво рассматривая устройство. – Великолепная вещь для защиты от таких, как мы, придуманная в древние времена. Не смертельно, хотя весьма неприятно.
Бетайлас ухмыльнулся, довольный, что его приравняли к кадаверциан.
По периметру шестигранника пробежала белая молния. Он стал плавиться, потек между пальцами Кристофа… Снег с шипением таял, когда на него падали раскаленные капли. Сеть исчерпала магический заряд и разрушилась. Теперь чтобы создать нечто подобное снова, нужна была смесь нескольких весьма редких ингредиентов и формула, которая давно считалась утраченной. Так же, как рецепт создания «Могильной гнили».
Ветер стих. Небо заволокло жемчужной пеленой, с нее срывались редкие снежинки… Потревоженное кладбище снова застывало в величественном покое.
«„Сеть Аида“, „Могильная гниль“, „Лунная бездна“. Заклинания, для осуществления которых нужны материальные объекты. Кто кроме кровных братьев может знать о них? Кто действовал за спинами людей? Я не могу допросить нападавших. Духи-убийцы вселенные в мертвые тела уничтожили память прежних „владельцев“, – думал колдун, следуя за бетайласами, быстро идущими к выходу. – Если бы Босхет не принял на себя удар, я бы сейчас валялся парализованный в каком-нибудь подвале, или на столе прозектора… А что, если Вольфгер попал в такую же ловушку?..»
У ограды стояли два джипа. Шэд предупредительно распахнул перед Кристофом дверь.
– Прошу, мэтр.
Кадаверциан сел на заднее сиденье. Босхет устроился впереди. Вилхос забрался за руль второго внедорожника. Машины, проехав по узкой, пустой улице, выползли на шоссе и понеслись по дороге, в этот час почти пустой.
Глава 22
Пробуждение
Женщины являются воплощением победы материи над духом – так же как мужчины воплощают победу духа над моралью.[53]
11 января
Дарэл Даханавар
Кажется, меня подняли и понесли куда-то. Вниз. Вниз… вниз… Над головой плыли фосфорные лампы. Звучали знакомые голоса…
– Что с ним? Крис, что с ним?!
– Не волнуйся, он в трансе. Это пройдет.
– Ему больно!
– Не ему, Вивиану… Не боишься крови?
– Нет.
– Поможешь мне.
– Хорошо. Конечно.
Тонкие нити, вплетенные в мое сознание, лопались. Кто-то настойчиво обрывал их, извлекая хрупкий комочек сохраненного чужого разума из моей души. Как это, оказывается, мучительно. Один слой за другим снимались тонкие пленочки чужой личности, на которые я бережно скопировал все, что прочитал…
А красивое у него сознание – темная раковина с малахитовыми вкраплениями. Я глубоко вздохнул и выпустил теплый клубок, так отчаянно цепляющийся за мою душу…
Последний волосок, соединяющий нас, оборвался, но я продолжал поддерживать непрочную материальную оболочку, а потом ее подхватил Кристоф.
Я увидел зеленые отсветы его магии, оживляющей мертвую плоть. Забилось сердце, подгоняя кровь. Заработали легкие. Холодная кожа потеплела. И в это оттаивающее тело я осторожно опустил дрожащий, мерцающий огонек…