Особенно,... 
115 
Он давно знал, что брака не избежать, и потому, осуществив свою давнюю мечту – купив имение, сделал Софи предложение. Она согласилась, и вот теперь ждала ребенка, поскольку далее откладывать появление наследника было бессмысленно. И сейчас, думая о будущем ребенке, Максимилиан приходил к выводу, что Элиана была куда лучшей матерью, чем Софи. Он вспомнил ее непосредственность в общении с сыном, – случалось, она играла и шутила, как маленькая, тогда как Софи всегда оставалась сдержанной и строгой. Она могла несколько часов подряд готовиться к приему или выезду в свет, но редко находила время, чтобы побеседовать с дочерью. В те времена многие дворянские семьи сбывали детей с рук кормилицам и нянькам, а после устраивали в закрытые учебные заведения и практически не занимались их воспитанием. Максимилиан сам так вырос, но теперь он хотел, чтобы его жена уделяла достаточно внимания семье и детям.
Дочка Софи, маленькая Маргарита, темноволосая и темноглазая девочка с тонкими ручками и ножками и бледным личиком, казалась ему такой заброшенной и одинокой! Обыкновенно она тихо играла в детской, а подходя к матери, ограничивалась тем, что робко дергала ее за юбку. Оставшись сиротой в раннем детстве, Софи никогда не знала настоящей родительской ласки и, видимо, в свою очередь неспособна была подарить ее собственному ребенку.
Максимилиан вздохнул. Что пользы в сравнении – ведь любил-то он Элиану!
Рассуждая трезво, он понял, что не сможет жениться на ней, и потому решил оставить пока не поздно. Максимилиан не мог обижаться на свою жизнь – за прошедшие после разлуки годы он получил несколько повышений, сделался правой рукой господина Рюмильи, и было ясно, что именно он станет преемником патрона. Впрочем, существовал один неприятный момент, который Максимилиан, несмотря на всю свою прозорливость, не сумел предусмотреть: злые языки утверждали, что он достиг таких высот благодаря связи с племянницей начальника, а не своим личным качествам. И он не мог доказать всем и каждому, что это не так.
Сейчас, в присутствии Элианы, он испытывал угрызения совести – все-таки он поступил с нею не слишком порядочно. И ей, по-видимому, пришлось нелегко. Как она жила после ссоры с Шарлоттой? У нее же не было собственных средств. Охранник сказал, что женщина едет в Булонский лагерь к мужу. Значит, Элиана вышла замуж за того офицера?
Максимилиан не решился расспрашивать ее при Софи и ограничился тем, что сказал:
– Постарайтесь уснуть, Элиана. Путь неблизкий. Мы сделаем остановку только утром.
Элиана ничего не ответила. Она заметила, что Софи свернулась клубочком на обитом утрехтским бархатом сиденье и положила голову на колени Максимилиана.
И она сказала себе, что ее не трогают подобные сцены. Пусть делают, что хотят. У нее уже давно была своя жизнь.
На рассвете они остановились в небольшом затерянном среди лесов городке, неподалеку от Абвиля, с тем чтобы перекусить и дать отдых лошадям.
Недавно прошел дождь, и небо было хмурым, затянутым тучами. Занималось серое, скучное, тревожное утро. Вдали, в туманном сером воздухе виднелись очертания унылых холмов.
Путники увидели, что попали в самое настоящее захолустье. По улицам разгуливали куры и свиньи. Под ногами хлюпала грязь. Чтобы попасть к постоялому двору, пришлось перешагнуть через большую сточную канаву. И тем не менее Элиане нравился запах деревни – непередаваемый аромат пастбищ, вольного ветра, старого дерева и мокрой осенней листвы.
Путешественники вошли в помещение трактира, по обыкновению обставленного грубой деревянной мебелью, с плохо вытертыми столами, на которых громоздилась оловянная посуда, и сели на скамью.
Максимилиан взял хлеба с ломтиком холодного мяса, Элиана спросила сыру и кофе, а Софи – чашку чая и кусок пирога, но она почти ни к чему не притронулась.
Софи нервничала. Она знала, что неважно выглядит, и оттого чувствовала себя еще хуже. Она оставалась бы спокойной, если б была полностью уверена в своем муже, прежде всего – в его чувствах.
Женщина понимала, что все ее достоинства меркнут перед силой той власти, какой Элиана обладала над сердцем Максимилиана. Софи шла к своей цели долгие годы, она многое преодолела в себе и многое перенесла – унижение, на которое ее обрекло положение бедной родственницы, брак с бездарным, легкомысленным, грубым и распущенным человеком, – и теперь боялась потерять то, что наконец завоевала.
115 
