40 
Проиграв референдум, Ельцин должен был уйти в отставку, так что Руцкой снова всерьез готовился вскарабкаться на президентское кресло.
Пока все шло почти как задумано. При первом натиске президент вынужден был пожертвовать Гайдаром, а при втором — пасть сам.
Но президент выиграл. И то, что он выиграет, было ясно всем, кроме тех, кто в суматохе собственного крушения совершенно потерял какое-либо ощущение реальности…
Победа президента на референдуме, оглушив заговорщиков, тем не менее, отчетливо показала им, что их время уходит. Необходимо было начать действовать еще более динамично, чтобы вынудить президента на новые ответные меры.
Агрессивный и нетерпеливый Руцкой предложил старый проверенный вариант: быстрый арест президента и примерно дюжины лиц из его команды, объявление президента опасно больным, изоляция его в какой-нибудь «частной» престижной клинике, его быстрая смерть там и последующие умеренно пышные государственные похороны.
Вольский и прочее руководство «Гражданского союза» пытались обуздать закусившего удила генерала. Не то, чтобы им этот план не правился — очень даже нравился, если бы в нем, несмотря на ясно видимые белые нитки, не было изначального пункта: арестовать президента. Это легко сказать, а поди, арестуй.
Не говоря уже о вышколенной охране, не следует забывать, что силовые министры чуть ли не обнимались с президентом на Васильевском спуске, а будучи вызваны в Верховный Совет, осмеливались дерзить даже самому Руслану Имрановичу.
Здесь было, конечно, преувеличение, но для бывших сановников ЦК КПСС нетерпимой была сама мысль о возможности перекочевать из своих квартир «улучшенной планировки» и роскошных дач на тюремные нары, как уже произошло с их предшественниками.
Короче, они дали Руцкому понять, что они в таких играх не участвуют, но и не будут сильно возражать, если Руцкой, как человек военный, предпримет какие-нибудь «нетрадиционные шаги», но не как сопредседатель «Гражданского союза», а как «второе лицо в государстве, облеченное доверием народа и конституционной властью».
«Проститутки!» — охарактеризовал товарищей по партии Руцкой пока про себя, но вскоре ему представится случай повторить это определение на весь мир.
Пока руководители «Гражданского союза», почуяв приближение лихих событий от своего обезумевшего сопредседателя, предпочли юркнуть, до поры, до времени, в тень, сам Руцкой решил довести план заговорщиков до конца тем более, что в конце тоннеля в качестве приза стояло кресло президента.
Сама логика событий неумолимо влекла генерала в объятия Хасбулатова, уже ставшего, в свою очередь заложником Фронта национального спасения, который после провалившегося референдума не менее остро почуял опасность.
На фоне разразившихся в мае беспорядков на улицах Москвы, по столице, а затем и по всему миру, начали распространяться слухи о тяжелой болезни президента, который, как было замечено, долго не появлялся на людях. Если президент тяжело болен, задавались вопросом оппозиционные газеты, то почему Руцкого не приводят к присяге в качестве исполняющего обязанности президента?
Этот важный вопрос был немедленно поставлен в Верховном Совете.
Депутат Исаков, в прошлом один из знаменитой «шестерки», подписавшей антиельцинское письмо, поставивший на минувшем съезде вопрос об импичменте Ельцину и о недоверии Хасбулатову, как прямому ельцинскому агенту (чтобы Руслан Имранович понял, кем он действительно является на этой грешной земле), со всей прямотой провинциального юриста, как его однажды охарактеризовал Анатолий Собчак, неожиданно стал требовать медицинского освидетельствования президента, предлагая внести в закон, помимо политического, еще и медицинский импичмент.
При этом, подчеркивал Исаков, комиссия врачей должна назначаться (и подчиняться, разумеется) только Верховным Советом.
«Ну, что ж, — задумчиво проговорил спикер, боявшийся медицинских комиссий, как огня, — вызовем и освидетельствуем». И со свойственной ему ловкостью перевел дебаты в другое русло.
Но через некоторое время была поставлена на голосование и принята исаковская поправка к статье конституции 121-11, которая гласила:
«Невозможность осуществления президентских полномочий по состоянию здоровья устанавливается заключением Конституционного суда по представлению государственной медицинской комиссии, назначаемой Верховным Советом».
40 
