143 
— Здорово придумал! — одобрил Рабан. — Теперь, даже если они и пойдут дальше, половина войска точно дезертирует. Да и церковники призадумаются — как-никак самое натуральное чудо.
— Меня беспокоят те рыцари, с которыми мы общались в деревне, — признался я. — А если кто-нибудь из них додумается, как это все получилось? Да и монах тот может узнать свой крест…
— А ты и его тоже убей! — недолго думая посоветовал Рабан.
— Ну ты говори, да не заговаривайся, — слегка обиделся я. — Я и так уже сегодня перевыполнил норму раз этак в десять… Знаешь, меня совесть грызть начинает — не слишком ли часто я отнимаю жизнь?
— Хых!… Вот как выражаться начал! «Отнимаю жизнь»!… — передразнил меня Рабан. — Это война, патрон! Думаешь, крестоносцы по собственной воле сюда в гости пришли? Плова покушать?
— Оно, конечно, так… Но ведь я-то им всем чужой — какое мое дело?
— Никакого, — поддакнул Рабан. — Но ведь кто-то же должен? Так что убей и монаха тоже!
— Угу. Но вот объясни — имею ли я вообще право кого-то, убивать просто потому, что он мне мешает?
— Имеешь, конечно.
— И почему это?
— Потому же, почему коты лижут себе яйца, — препохабным голоском ответил Рабан.
— А это почему? — моментально заподозрил я неладное.
— Да потому, что могут! — торжествующе закончил мой симбионт. — Люди б тоже… ага, кабы могли дотянуться!
— Заткнись, надоел… Не можешь сказать ничего дельного, молчи в тряпочку…
— Сам спросил! — обиделся Рабан.
— Все ошибаются… Смотри-ка, а я отсюда даже деревню вижу! Ну ладно, понеслись, что ли…
Обратно я долетел еще быстрее. Конечно, двигаться опять пришлось по кривой — вначале на очень большой высоте и только потом — резко вниз. У дикарей должно было создаться впечатление, что я действительно летал куда-то на небеса.
— Ну что? — тут же затормошил меня, едва я приземлился, нетерпеливо подпрыгивающий на месте принц. — Что там случилось?
— Все, что могло, уже произошло. Эй, орлы, короче, внимайте мне!
Деревенские живенько навострили уши. То ли им действительно было очень интересно, то ли они просто боялись меня ослушаться.
— Аллах велел вам передать, чтобы вы быстренько собирали добро и валили куда подальше. Завтра-послезавтра здесь будет франкское войско, и вас просто сметут. Может, конечно, и не будет, но я бы на это лучше не рассчитывал… Так что смывайтесь!
— А куда идти-то? — донесся издалека чей-то тоскливый голос.
— Да куда угодно! Но лучше всего на восток.
— А почему на восток? — спросил тот же самый мужичок.
— Ну ты и тупой, электорат… На западе у вас море, а на севере крестоносцы. Можно, конечно, и на юг двинуть, но франки как раз туда и направляются, так что особо не отсидитесь. Но это уже ваше дело, а мы уходим! Твое Высочество, давай руку.
Принц с сомнением поглядел на меня. Похоже, он не был уверен, действительно ли я чего-то там сделал или просто поболтался где-то в поднебесье с полчасика.
— Сейчас у тебя очень простой выбор, — сообщил я, наклонившись поближе. — Ты или летишь, или остаешься. Если летишь — через недельку-другую вернешься домой со всей своей киносъемкой. Можем даже на обратном пути завернуть сюда же, убедиться, что с этими землекопами все тип-топ. А если остаешься — это навсегда, я возвращаться уже не стану. На мой век миров хватит… Ну?
Сигизмунд печально вздохнул и взял меня за руку.
— Сударь, мой господин предлагает продолжить ваш поединок, — подал голос переводчик крестоносцев. — Надеюсь, вы не возражаете?
— Он не возражает, — хмыкнул я. — Щас, молитву только прочитаем… Рабан, стартуй.
— Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!
На миг два мира наложились друг на друга, а потом снова остался только один. И я неожиданно испытал давным-давно позабытое чувство.
Темнота — вот что это было. Я ничего не видел. Впервые после своего «второго рождения» я ничего не видел. Век-то у меня нет, глаза закрыться не могут. И в темноте я вижу, так что даже если залезу в наглухо запертый погреб, то все равно останусь зрячим. Только закрыв чем-нибудь лицо, я получаю сумрак, и то довольно слабый. А здесь… Здесь я словно стал слепым. Вот только как это возможно?
— Олег, ты где, рядом?… — с явным испугом в голосе спросил Сигизмунд. Вопрос звучал очень глупо, учитывая тот факт, что мы по-прежнему держались за руки, как детсадовцы.
143 
